1883 г. Сентябрь.
28 выехали. Дождь. В Туле обедали, в Орле ужинали.
29. 4 часа утра. Курск.
Бурдин. Значительно поправился. Под Белгородом красивая местность. Большие селения, белые хаты, стада гусей на полях, тепло. Б_е_л_г_о_р_о_д. Хорош вид на город. На платформе астроном в старом форменном пальто, фуражка с кокардой, лицо серое от небритой седой бороды. Брошюра в 10 страничек. Продает по 50 коп. — и оригинально, и выгодно. (Запоздали по случаю проезда в. кн. Михаила Николаевича.) Х_а_р_ь_к_о_в. Встретили племянницы, губернатор Колачев, Евреинов. Позавтракали. Куплено 2 арбуза по 12 коп.
30. 6 часов утра. Таганрог.
Тополи, 2 галлереи, близость моря, сильный ветер. Задним ходом назад. Очаровательный вид на Таганрог и море. Станция М_о_р_с_к_а_я — икра в жестянках 1 рубль фунт. Южная растительность. Ст. С_и_н_я_в_с_к_а_я. Разливы Дона. Камыши, большие рыбацкие селения. В 12 часов из живописного и богатого Ростова мы переехали Дон и очутились в гладкой степи. Сильный ветер мешал поезду, прицепили 2 паровика. В 9 часов вечера стало так тепло, что в нетопленом вагоне было жарко. В 10 часов вечера переехали Кубань. Тепло, как летом. Лунная ночь.
1 октября.
Проснулся в 6 часов. Туман. Ст. К_у_р_с_о_в_к_а. Туман стал расходиться, бесконечное селение с правой стороны вдоль по реке, выходят стада черкасского скота. Ст. Н_а_г_у_т_с_к_а_я. Уже начинаются предгорья, слева конусообразная гора. Ст. М_и_н_е_р_а_л_ь_н_ы_е воды. Видел Байкова. Ст. Н_е_з_л_о_б_н_а_я. Красивый вид на город Георгиевск. Гор еще не видно. На предгорья въехали, едем возвышенной ровной плоскостью. Справа вдали начинают показываться горы. (500 верст от Ростова.) По высоким равнинам (от ст. Нагут) несметное количество стогов, скирд, копен. Цепь высоких гор становится ясна. Ст. С_о_л_д_а_т_с_к_а_я. Ясно видны снеговые пики. На станциях к закуске вареные маслины. Ст. П_р_о_х_л_а_д_н_а_я. Завтрак — жареный фазан, 60 коп. половина. Кушанье очаровательное. Река Малка бежит в камышах. К_о_т_л_я_р_е_в_с_к_а_я. Переехали быстрый Терек. Кукурузные поля. Горы стеной стоят. Жарко, точно август. За Бороковым бесконечные поля кукурузы, предгорья, покрытые лесом. В 3 часа 33 минуты приехали в Владикавказ, остановились в доме начальника Терской области, где и ночуем. Отличный обед с фазанами и форелями. При доме сад с цветами, окружен пирамидальными тополями. Луна. Над нами висят горы. Шум Терека и лай собак.
2. Воскресенье.
Встал в 6 часов больной. Торжественный выезд в горы; с нами едет уполномоченный министра. Подали 3 легких двуместных коляски, каждая по 4 лошади, сбруя ямская щегольская, и небольшой дилижанс в 6 лошадей для клади. Погода ясная, теплая, весь народ на улицах. На базаре толпа разнохарактерных азиатцев. Тронулись в путь лихо. Впереди на паре в дрожках полициймейстер вскачь, за ним казак милиционер, потом коляски, за ними дилижанс и сзади казак, и все это несется, как бешеные. Переезд через горы описывать трудно, очень быстро меняются впечатления. От Крестовой начинается очень крутой и опасный спуск до Гудаура, потом зигзагами вниз до М_л_е_т. Тут ночевали, здесь уж природа другая. Появляются деревья. Шумит Арагва.
3 октября. Понедельник.
Выехали из Млет в 8 часов. Прямой спуск до… {Пропуск в рукописи.} Покидаем Арагву, опять подъем на самую вершину малой цепи гор и спуск в живописную Душетскую долину. Платаны, ореховые деревья и виноградники. Тут опять по широкой долине Арагвы до Мцхет. Здесь уж Кура и станция железной дороги. Подъезжаем, нас встречают: А. В. Архипов и Николадзе. Пересаживают нас в вагон и мчат экстренным поездом в Тифлис. Со станции прямо к А. В. [Архипову] весь разбитый. Тифлис производит впечатление полуевропейского, полуазиатского города. Лег рано, ночью страдал, насморк и кашель. Спал мало. С 4 часов до 6 читал.
4. Вторник.
Встал в 7 часов разбитый. Был у М. Н. [Островского], который остановился со своей свитой в «Лондоне». Там встретился с главноначальствующим на Кавказе, князем Дундуковым-Корсаковым, он встретил меня очень ласково и сейчас же пригласил обедать, я отказался по болезни. Он очень приветлив и много напоминает бывшего министра Игнатьева. Обедал дома, у нас обедали чиновники М. Н. [Островского]. Вечером был опять у М. Н. [Островского] с А. В. [Архиповым]. Ночь провел гораздо лучше.
5. Середа.
Встал в 8 часов. Чувствую себя лучше, хотя одолел насморк, тем, должно быть, и выразилось мое нездоровье. Приехал ко мне смотритель музея немец Радде, остроумный болтун, почти шут, но притом и плут. Был в музее, потом обедал у брата с А. В. Архиповым {В рукописи — Н. В.}. Вечером отдыхал. Лег рано.
6. Четверг.
Встал в 6 часов. В Тифлисе с самого нашего приезда холодно. Ни в одном доме нет двойных рам, к окнам подойти нельзя, так дует, но не сыро. Сегодня разгуливается, к 12 часам показалось солнце. В. В. Осматривал город: ездил на Веру, наверху горы духан, хороший вид на Тифлис, переехал Куру и был в Муштаиде, таким образом осмотрел всю западную часть Тифлиса. К обеду пришел Адольф Петрович Берже, знаток Кавказа и его истории; проговорил с ним весь вечер.
7. Пятница.
Встал в 6 часов. Съездил к брату, видел офицера с прошением. Тип кавказского проходимца. До вечера дома. К 10 часам на железную дорогу. Тепло, как в августе. Вид на Тифлис.
8. Суббота.
Проснулся в 6 часов; слева Кавказ, с снеговыми вершинами, справа снежные Карабахские горы. Спутники, кроме своих, армянин Хотисов и грузин (имеретин) Николадзе. По дороге — пустыня, кроме Елизаветполя, почти никакой населенности. В 8 часов вечера приехали в Баку. Встретили губернатор, похож на Дон Кихота, [городской] голова и разные власти. Казаки с факелами. По дороге от станции до города воткнуты палки, на которых в коробках горит нефть. Остановились во дворце, дом Кокорева с К№, которым заведует Башкиров, человек очень замечательный. Отличный прием. Ужин, все по-европейски. Терраса в сад, выходящая на море. Олеандры в цвету, в саду — маслины, инжир, гранаты и прочее, удивительные юки. Подымается сильный ветер.
9. Воскресенье.
Встал в 6 часов. Сильно нездоровится. Болят руки. Ветер бушует, валит с ног, это знаменитый в Баку Nord, он врывается в бакинскую бухту, расположенную на юге, из ущелья. Он прометает и пронизывает Баку насквозь и поднимает страшную пыль, от которой нет спасенья, как ни запирайся. Говорят, конечно в шутку, что он проникает даже в запечатанную коробку с сардинками. Но волнение он разводит небольшое, потому что дует с берега. Другой сильный ветер, юго-западный, который дует из Персии прямо в лоб Баку, это ветер теплый, разводит сильное волнение и иногда выкидывает на берег суда, что и было неделю тому назад: выкинул 32 судна. Остальные ветры незначительны. В Баку преобладают персияне и татары азербайджанские (шииты). Костюмы оригинальны и живописны: коричневое с синим. Синие чалмы и красные бороды. После завтрака ездили по железной дороге и оттуда в экипажах на нефтяные промыслы. Красивая свита: кругом нас скакали казаки в папахах с карабинами за плечами; старшина татарских деревень, в синем казакине, на отличной серой лошади, пристав, в русском мундире, на карабахском золотистом жеребце и какой-то татарин в белой черкеске. На станции нас встретили татары окрестных деревень, и старый мулла, с бородой, окрашенной в красно-кирпичную краску и в синей чалме, поднес хлеб-соль и с большим достоинством говорил приветствие. Мы осмотрели буровые скважины с их вышками и приспособления, как нефть вытягивается и выкачивается из земли. Видели фонтан Нобеля, его при нас ототкнули. Сначала с неистовой силой и грохотом стал вырываться газ широкой струей, грохот все усиливался, казалось конца не будет этому crescendo; точно тысячи орудий грохочут не умолкая; все заткнули уши из боязни, что лопнут барабанные перепонки. Мы стояли на расстоянии 30 сажен и невольно пятились назад. На всех лицах можно было заметить выражение ужаса, смешанного с удивлением, перед могучими силами природы. Потом у нас был обед: был губернатор, все власти и главные нефтепромышленники. Говорились речи, брат говорил хорошо. Вечером ездили на вечные огни; я был так измучен, что не мог поехать, впрочем не потерял ничего. Ночь провел беспокойно.
10. Понедельник.
Сегодня райский день; спокойное море покрыто легким паром, солнце светит, как в июне. Гулял по набережной в одном сюртуке, долго сидел в городском саду. Обедали у губернатора (портрет которого прилагается). После обеда уехали на паровом катере в море. В Баку много осветительного материалу, и потому он освещается хорошо; фонари на каждом шагу. В темную ночь вид с моря на город очень хорош, точно видишь Марсель. Мы приехали на то место в море (как рулевой нашел его в потемках — неизвестно), где из земли выходит газ и является на поверхности моря в виде пузырей. С баркаса кинули зажженную тряпку, и море загорелось. Газ вырывается из воды в виде пузырьков, в море игра, как в сельтерской воде; когда газ загорится, то представляется, будто огонь вырывается из воды. Мы входили в самую середку огня, и наш баркас был объят на несколько мгновений пламенем. Такого явления не увидишь нигде на всем земном шаре, кроме Баку. Возвращение тоже имеет свою прелесть: едешь по морю, среди глубоких потемок, к ярко освещенному городу. Воротились в 10-м часу. У нас опять собрались нефтяники, между ними замечателен персиянин Тагиев своим умом (он из простых каменщиков, а теперь миллионщик) и моряк… [Макаров?] из русских, который устраивал спектакли и сам играл в моих пьесах на мысе Доброй Надежды и в Рио-Жанейро. Страстный мой поклонник.
11. Вторник.
Встали в 6 часов. Погода хорошая, летняя. Брат уехал на Божий Промысел с своей свитой, а я остался, очень измучен, нужно отдохнуть. (Курьезы цен. В Елизаветполе сено 80 к. пуд, а виноград — 35 к.; в Баку бутылка молока — 1 р. 20 к., а фотоген-40 к. пуд.) Под окнами водовозы верхом на ослах с 4 глиняными кувшинами, на гору тянется нога за ногу караван верблюдов, стоит нагнувшись амбал, и его нагружают, как верблюда. (Заменяет ломовых извозчиков.) Весь день просидел дома.
12. Середа.
Встал в 7 часов. Осматривали завод Ленца (машинный), катались по городу, вечером отдыхали. Погода летняя, жарко.
13. Четверг.
Встал в 7 часов. Жаркий июньский день. Уезжаем в Тифлис.
14. Пятница.
В 7 часов 40 минут вернулись в Тифлис благополучно. Ночь была ясная и холодная, утро свежее. Осматривал город, был на Майдане и в армянских лавках, вечером отдыхал.
15. Суббота.
Встал в 6 часов. День ясный, тихий; чувствую себя хорошо. Гулял по Головинскому проспекту, был у Ермакова, отобрал виды Баку. Вечером — дома.
16. Воскресенье.
Встал в 6 1/2 часов. День хороший, облачно. Наши приехали с медного завода. Два раза был у брата. Приехали из Баку Башкиров и Николадзе. Башкиров у нас обедал.
17. Понедельник.
Был у брата, вечером был у нас Иванов — персидские, грузинские, мингрельские и другие песни.
18. Вторник.
Ясное утро. (Купил Николаю черкеску — 17 р., в Баку купил Марии Васильевне платок — 12р., папах — 2 р. 80 к., виды Баку — 6 р.) Ветер северный. Прохладно.
19. Середа.
Встал в 6 часов. Облачно. Поехали с А. В. [Архиповым] на железную дорогу, чтобы отправиться в Мухрань (в Карталинию, Душетского уезда), к князю Багратиону Мухранскому. На станции уж все были в сборе; кроме брата Михаила Николаевича и его свиты (т. е. Архипова, Молчанова, Князева), поехали с нами Николадзе, Жоржадзе (винодел, лучшее кахетинское), Бунге, Хотисов и еще грузин литератор, начальник Душетского уезда и пристав. Выехали в 8 часов с экстренным поездом, до ст. Кианки (3-я станция от Тифлиса) ехали по железной дороге; оттуда в экипажах, окруженные конной милицией (чапарами). Впереди всех, в бурке и башлыке, А. П. Молчанов, за ним чапары, потом уездный начальник и пристав, Николадзе и опять чапары. Сначала переезд через невысокий горный перевал; дорога вьется по ребрам гор, — ехать не безопасно. Потом спуск в долину Мухрань. Переехали какую-то горную речку вброд, которая шумит и пенится, и поехали по долине, густо населенной и покрытой виноградниками и садами. Растительность очень разнообразна: много дубов, тутовых дерев и прочего, живые изгороди, спелая ежевика висит кистями [?], и ее никто не трогает. Грузины, работая в садах, при встрече все кланяются. Проехали большое село, несколько раз переезжали вброд речки и, наконец, подъехали к строящемуся в восточном вкусе дому кн. Багратиона. Он с сыном нас встретил у крыльца. Это старый николаевский генерал (73 л.), совершенно бодрый (на вид не более 55 л.), в мундире, с Георгием на шее. Он нас принял в строящемся доме, потом все отправились смотреть виноделие: сначала в отделение, где жмут виноград, потом в громадные подвалы, в которых проход посредине, а по бокам стоят рядами бочки в 300 ведер, потом на стройку новых подвалов, тоже громадных размеров. Всего помещения будет на 100 тыс. ведер. Оттуда на винокуренный завод и бондарное заведение. Все это в грандиозных размерах. Потом закуска и роскошный завтрак: щи, говядина, плов с бараниной, жареные турбачи (горные рябчики) и пуддинг, облитый пылающим виноградным спиртом. 1-й тост предложил Мухранский за брата, 2-й — брат за Мухранского, 3-й — за мое здоровье предложил Мухранский, 4-й — он же за гостей. Потом сели в экипажи и отправились обратно в том же порядке, как приехали. Погода ненастная. В Тифлис приехали в 8 1/2 часов, обедал дома, лег рано.
20. Четверг.
Встал в 5 часов. Утро холодное, но ясное. Заезжал Князев известить, что маршрут изменился. Послезавтра едем в Батум. Обедал с А. В. [Архиповым] у брата. Вечером в театре Арцруни грузины давали для меня спектакль. Вход в караван-сарай был иллюминован; против входа, в караван-сарае, был поставлен убранный зеленью и цветами транспарант с моим вензелем. На лестнице я был встречен предводителем {В рукописи над этим словом написано Барканов.} дворянства Магаловым {В рукописи над этим словом написано Цагарелли.}. У входа на улице, на лестнице и по галлереям караван-сарая стояла несметная толпа народу. Когда я вошел, галлереи караван-сарая, по которым надо было проходить до театра, осветились бенгальскими огнями, и грузинский оркестр заиграл что-то вроде марша. Для меня была приготовлена средняя ложа, она была убрана зеленью, которая гирляндами опускалась донизу. При моем входе в ложу поднялся занавес, вся грузинская труппа в национальных костюмах была на сцене. Режиссер труппы прочел мне приветственный адрес, очень тепло и умно написанный, а грузинский поэт Цагарелли прочитал свое стихотворение на грузинском языке, затем под аккомпанемент оркестра труппа запела по-грузински многолетие, вся публика встала и обратилась к моей ложе, — многолетие, по требованию, было повторено. Я, разумеется, раскланивался и благодарил публику и артистов. В ложе со мной сидели Михаил Николаевич со всей свитой и предводитель Магалов, который служил нам переводчиком. Вначале шел 2-й акт «Доходного места» на грузинском языке. Роли Фелисаты Герасимовны, Полины и Юсова были исполнены очень хорошо. По окончании опять овации и рукоплескания, так что я устал раскланиваться. В антракте представители труппы принесли в ложу прочитанный адрес и лавровый венок от грузинских артистов. Потом шли две небольшие пьесы, из которых одна чисто бытовая, из грузинской крестьянской жизни; изображалось что-то вроде сговора или рукобитья с грузинской музыкой, песнями, плясками и со всеми обрядами. Очень интересное представление. В заключение, вместо дивертисмента, грузин и грузинка, в богатых костюмах, проплясали лезгинку. При выходе моем из театра были те же овации, что и при входе.
21. Пятница.
В 8 часов утра с А. В. [Архиповым] отправился в Батум, чтобы приготовить брату помещение в гостинице А. В. и встретить его. Дорога до Батума живописна; что же касается Сурамского перевала, то это длинная панорама живописнейших видов. Очень жаль, что погода была ненастная. После Кутаисской станции наступила ночь и сделалось так темно, что в двух шагах ничего не видно. У нас было особое купе в первом классе, в другом купе ехал моряк, герой Макаров. Флигель-адъютант, капитан 1 ранга, с Георгием, еще молодой человек, белокурый, рослый, с добрыми, приятными глазами. (Удивительно похож на Н. А. Брылкина, когда тот был молод.) В третьем купе ехал жандарм де Лазари (брат актера Константинова) (похож на покойного Павла Федоровича [Островского]). Мы сейчас же познакомились. Макаров рассказал много интересного, как он атаковал с моря Батум, как пускал мины под турецкие броненосцы и прочее, а де Лазари рассказывал только непристойные анекдоты; к счастью, он слез в Кутаисе, и мы остались с милейшим Макаровым. Часу в 10-м мы въехали в узкий коридор, выбитый в каменной скале, и спустились к морю. Глухая ночь, слева каменная гора, которая стоит прямо над дорогой, как стена, справа море, то совершенно открытое, то загороженное невысокими голыми скалами; море бушует, пенистые валы разбиваются о каменные скалы и лезут под самый поезд, волны светятся слабым фосфорическим блеском. Рев морской и гремучий гул катящихся камней сливаются в какую-то адскую музыку. Восторга моего описать невозможно. Это величественная, дикая, адская красота. В Батум приехали в 11 1/2 часов. Нас встретил начальник порта адмирал Греве. Макаров остановился в нашей гостинице, и мы ужинали вместе, и Греве с нами.
22. Суббота.
Встал в 7 часов. Легко и приятно дышится. Гостиница очень чистая и удобная. Получили известие, что по случаю сильной бури и дождя сейчас же после нашего проезда на железной дороге, на берегу, произошли обвалы. Значит, мы спаслись чудом. После завтрака ездил осматривать город: европейский город еще строится, много пустырей; в азиатской части грязь невыносимая и вместо домов — жалкие лачуги, которые еле держатся. Купил 1 фунт турецкого табаку за 3 р. Сейчас получил от брата телеграмму, что по случаю завала они проедут в Поти, а в Батум будут завтра, около 4 часов дня. Вечером был в клубе, где небольшая труппа французов давала спектакль. Шли одноактные пьесы «Дождь и хорошая погода» и «Она его ждет». Артисты имеют все недостатки, присущие французам, и очень мало достоинств.
23. Воскресенье.
Гулял по городу. Купил 1 фунт табаку 3 р. 50 к., галстук 1 р. 25 к., коробочку для колец 2 р., портсигарет Музилю 1 р. 50 к. — всего 8 р. 25 к. В 4 часа приехал Михаил Николаевич; с ним, кроме свиты, губернатор Смекалов, Бунге и Хотисов. Общий обед. Вечер провели дома.
24. Понедельник.
Дождь, ездили смотреть бушующее море. После завтрака ездили в сад, где мы с братом посадили по дереву; оттуда на осушительную канаву и оттуда с экстренным поездом на завод Бунге. Видели производство жестяных коробок для керосину и пильный завод. По приезде был на пристани, потом в магазинах. Купил бумажник за 3 р. Потом общий обед. Утром был в мечети с кн. Эристовым и адмиралом Греве. Занимательный дервиш, его характерные жесты. Вечер провели дома.
25. Вторник.
Выехали в 8 часов в Тифлис. Погода очаровательная, воздух мягкий, дышать легко. Дорога сначала по берегу моря, потом между громадными деревьями, обвитыми плющем, мягкие очертания гор, панорама анатолийских гор на юге, на севере снеговой хребет Кавказа, красота жителей, их живописные костюмы, все это способно наполнить восторгом самую черствую душу. На станции Самтреди огромная толпа народа: и лица, исполненные экспрессии, и костюмы (от щегольских до последней рвани) так картинны, что смотришь на них уж не с удивлением, а с изумлением, и думаешь, не сон ли это. На Сурамский перевал приехали к вечеру, опять живописные картины; на горах, между деревьями, мелькает серп новой луны. В Тифлис приехали в 11 Vs часов; холодно. Ночь звездная.
26. Середа.
Спал хорошо. Проснулся в 8 часов. Погода ясная, свежая. (Купил Любе 5 шкурок 15 р., 20 аршин канаусу 22 р. От дяди подарок Маше башлык (12 р.). Любе на платье (10 р.). Получил в подарок кинжал турецкий.) Утром был, у брата, в гостинице «Лондон», ездили к Дундукову-Корсакову. У нас обедали Молчанов и Князев. Вечером был в [театрально-драматическом] кружке. Дом в персидском вкусе, богатая отделка. Давали «Не в свои сани не садись». Игра любительская. Были более чем удовлетворительны Дуня — Акинфиева и Бородкин — Бакулин (товарищ прокурора). Ужин с тостами, с пением многолетия (по-грузински).
27. Четверг.
Встал в 6 1/2 часов. Ясно, ночь холодная. К 11 часам тепло, как в августе. Делал визиты: Мосолову, Эристову, Опочинину, осматривал строящийся театр. Вечер провел дома. Был Иванов с женой, привез ноты грузинских песен.
28. Пятница.
Встал в 8 часов. Утро свежее. В 11 часов погода восхитительная. Видел Казбек. Купил виды Тифлиса 9 р., Марии Васильевне на рубашки 12 аршин белого канаусу 13 р. 20 к., трубка 2 р., палка 50 к. Вид Батумской дороги 1 р. На вино дал 30 р. Всего 55 р. 70 к. К завтраку приехали: кн. Мухранский, Архипов, Хотисов. Сундукьянц привез свои сочинения на армянском языке. Потом был Смекалов. Обедал у Михаила Николаевича. Вечером дома, сбирался в дорогу.
29. Суббота.
Выехали из Тифлиса в 8 1/2 утра. Провожали нас до Мцхет: И. И. Тахеев, Хотисов и Бахметев. Позавтракали, расцеловались и поехали. Одно переднее колесо у кареты оказалось очень плохо. Кой-как связали. День отличный. Поездка весьма приятная. Закусили в Душете. В 7-м часу приехали в Млеты. Пообедали, играли втроем в винт; выиграл 9 р. Ночевали.
30. Воскресенье.
Встали в 7-м часу. Против гостиницы, в ущелье, облака. К 8 часам стало разгуливаться. Путь до Гудаура и дорога через перевал казались какой-то веселой прогулкой, погода как на заказ. Завтракали в Казбеке с Казбеком. Ехали очень скоро, верст по 15 и 17 в час. В Балте оказалось, что рессора лопнула. Кое-как починили. В Владикавказ приехали в 6-м часу. Остановились во дворце. Встретили испр. долж. управляющего Терской областью Юрковский (гвардеец), вице-губернатор. Был уж приготовлен роскошный обед с букетами цветов. После обеда поехали на станцию железной дороги, где для нас уже был готов экстренный поезд. Я с братом поместился в превосходном вагоне-салоне, стены и мебель обиты пунцовым штофом, драпировки тоже [слово нрзбр.] из белого атласа. Получил в подарок от И. П. Архипова черкесские сапоги.
31. Понедельник.
Встал в 7-м часу. Мороз и туман, который рассеивается. На горизонте Эльбрус. День ясный, погода теплая, как в августе. Приехали в Ростов в 7 часов. Купил 1 фунт табаку 5 р. и 100 папирос 2 р., всего 7 р. В 9 3/4 выехали в Харьков.
1 ноября. Вторник.
Встал в 7-м часу. Едем по степям; тянет холодный ветер, и день разгуливается. Тепло, как у нас в половине сентября. Завтракали в Лозовой. Степи возделаны, по рекам богатые села, как, например, Борвиновка. Хаты белые, малороссийские, но люди попадаются большей частью великороссы, только под Харьковом услыхал хохлацкую речь. К Харькову местность волниста, живописные овраги и леса. В Харьков приехали в 7-м часу, встретил нас губернатор Калачов и повез к себе. На станции познакомился с морским министром Шестаковым. Познакомился с губернаторшей, как кажется, простой и умной женщиной. Пообедали роскошно. Попросился отдохнуть. Вечером собрался к губернатору весь Харьков посмотреть на нас с братом. Мы рано оставили общество и ушли спать.
2. Середа.
Встал в 7 часов. После завтрака были с братом у Амвросия. Тоскует о Москве. Потом были у племянниц. После обеда у губернатора, отправились на вокзал, где простились с Юлией и ее матерью. Купил 15 фунтов сала 3 р. 87 к. После Белгорода на подъеме долго бились, и паровоз едва нас вывез; опоздали 1 1/2 часа. Поэтому я не спал до 3 1/2 часов, чтобы увидать в Курске Бурдина, но он не вышел.
3. Четверг.
Встал в 7 часов. Утро холодное, день ясный, в Орле пассажиры в шубах. В Туле купил пряников — 2 р. Всего подарков на 161 р. 12 к. Издержано 254 р. 78 к.