Виктор БОЧКОВ:
Дневники историка-краеведа Виктора Николаевича Бочкова охватывают последнее десятилетие его жизни — с 1981 по 1991 год. Вести дневник он начал по совету Игоря Александровича Дедкова, который, узнав, что Бочков не ведет дневник, очень удивился: надо обязательно фиксировать происходящее в такое время в течение каждого дня. Виктор Николаевич, будучи очень пунктуальным, действительно день за днем стал записывать, иногда совсем коротко, иногда более пространно. Дневник его можно назвать хроникой культурной жизни Костромы 80-х годов, в которой особенно остро чувствуется боль и тревога автора за судьбу нашего исторического наследия.
5 января
Был на приеме у зампредседателя облисполкома Н.П.Косарева, с которым я хорошо знаком еще по Щелыкову. Объяснил ему гибельное положение архива «Свода памятников», сваленного в неприспособленный подвал: материалы уникальные, и заплачено за них 200 тыс. руб. Вызвал машину, поехали. В подвале, как в бане. «Да!» Показываю фото, чертежи — пересохнут, погибнут. Не сказал ничего определенного: «Потерпите!»
На улице Косарев спросил: «А что делать с рядами в Солигали-че?» — «Обязательно сохранить! Если сломаем и заменим «стекляшками», погибнет исторический облик центра». «А знаете, сколько ответственных лиц настаивает на сносе рядов?» — «Вы-то на это, пожалуйста, не соглашай-
тесь!» — «Я — за сохранение. Совещание хочу там собрать, привезти специалистов». С сим и расстались.
6 января
Сегодня сочельник, и близость Рождества, не празднующегося, но помнящегося, ощущается повсюду — в разговорах, в планах…
Местный писатель В.В.Смир-нов вспоминал в разговоре со мною: «В 1952 г. я был, являясь директором дома народного творчества, вместе с сотрудником Пушкинского Дома Гусевым в экспедиции в Кологривском районе. Пришли в Шаблово, к Ефиму Честнякову. Нас предупредили — прямо так к нему не ходите, случите в ворота. Вышла сестра, сказала: «Проходите, Ефим дома и в хорошем настроении». Честняков встретил нас на крыль-
це и так приветствовал, что мы едва унесли ноги: паразиты, бездельники. Потом Гусев жалел, что не записал такой сочной и энергичной брани».
10 января
В «Лит. России» вчера была опубликована моя статья о П.П.Свиньине. Газета приходите опозданием на день. Сегодня утром я специально пошел купить номер газеты. В центре города нет — не поступала. Поехал на вокзал — уже продана. Зашел в специализированный магазин «Кругозор» — продавщица грубо ответила: «Нет! Не завезли!» И все. Из редакции тоже перестали присылать авторам газеты с их статьями. Еще можно взять номер в областной библиотеке, но вот прошлогодний «Пушкинский праздник поэзии» с моей статьей я так и не смог нище прочитать. Теперь дефициты стали даже газеты, и киоскерши прячут их под прилавки, снабжая «нужных людей».
11 января
Провели вечер у Дедковых. У Игоря на столе корректура его книги «Во все концы дорога далека». Там статья о Шапошникове. Я посмеялся, но Игорь сказал, что статья — критическая. Спросил и о Бочарникове, зная, что тот спит и видит, что Дедков напишет о нем статью. Игорь, однако, писать не хочет.
Говорили о Гумилеве. Игорь заметил, что в его статьях используется терминология работ Вернадского. По-моему, эти термины попали сначала в труды Вернад-ского-сына, а Гумилев заимствовал их уже оттуда.
Дедков сказал, что на проводах В.Войновича были Окуджава и Ахмадулина. Неужели только эти двое? Ведь у Войновича было столько приятелей.
А статья моя в «Лит. России» напечатана очень броско, с иллюстрациями. А главное, в ней аргументированная гипотеза о переписке Пушкина и Гоголя — теперь в «Пушкиниане» уже немного открытий.
12 января
В Костроме на почте объявили о том, что нельзя посылать посылки на Украину, даже валенки. Вероятно, боятся, что станут отправлять картошку, которая на Украине стоит по рублю за кг. Не принимают не только на Украину, но и в Крым, и на Кавказ.
Сегодня мне вернули из «Сев.правды» рукопись статьи о народовольце М.Сабунаеве. «Народовольцы — это враги», — заявил сотрудник партийного отдела. — Пишите нам о соратниках Ленина, у нас этих материалов нет». Я не стал спорить, пообещав найти какого-нибудь «соратника», у которого юбилей. А о Са-бунаеве, Бог даст, статью опубликую через другой отдел.
23 января
Составлял родословную Писемских. С нач. XVI в. они жили
на галичской реке Письме, и в сер. XIX в. там же. У писателя в соседних усадьбах жили едва ли не дюжины дядей, теток, племянников. Он сам все детство и юность провел в деревне, среди мужиков. Поэтому все его творчество пронизано насквозь и на всю жизнь костромскими мотивами, а жизнь деревни и психологию мужика он знал куда лучше, чем все нынешние писатели…
25 января
О пожарах в Костроме за последние годы: сгорели после цирка филармония, гостиница, две сауны, дебаркадер с личным катером 1-го секретаря обкома, загорались кукольный и драматический театры. Взорваны вход в горисполком, на днях газораздаточная станция, вчера взрыв на мебельном комбинате. И это, вероятно, не все. Возможно, часть объектов загорелась случайно, а в остальных случаях, видимо, был стихийный саботаж.
26 января
Случайно встретил на улице Вас. Ив. Трухина, б. учителя, с которым работал в облгосархиве в 1959 г. Сейчас ему 63 года, служит в ДОСААФ. Попросил помочь ему составить родословную — предки его владели с. Шаховым под Судиславлем, там их и надгробия. Дед — губ. предводитель дворянства, отец — революционер, погиб в гражданскую войну, дядя, Федор Иванович, — герой гражданской войны, командир Ярославской дивизии, потом генерал, потом начальник штаба у Власова, повешен в Смоленске. Брат Вас. Ив. казнен немцами во время войны. А сам он прежде разводил кроликов, а теперь держит пасеку. Судьбы людские, вы судьбы людские…
31 января
Самый интересный доклад на Некрасовской конференции о провинциальной жизни сделал Игорь Дедков, и слушали его с напряженным вниманием. Я потом спросил его, писал ли он доклад специально для конферен-
ции, — ответил, что скомпоновал из различных статей. Доклад блистательный, но, по-моему, тема «провинциальности» существует только в литературе, а в жизни теперь столица отличается от какой-нибудь Костромы сутолокой да еще колбасой на прилавках магазинов. Интеллектуальные различия теперь стали несущественны, все сводится к уровню информации.
Возил участников конференции в Щелыково, там в музее была одна только смотрительница — пришлось и по музею вести их самому. Там повсюду прах и ветхость, за 4 года, истекшие со времени нашего разгона, не прибавилось ни одного экспоната.
2 февраля
Сегодня пришли к нам в производственную группу три почтенных бородатых старца — представители старообрядческой общины. Много старообрядцев переселились в Кострому из зоны затопления Костромского моря в 1956 г.: там позатопили и их молельни, обещая открыть в Костроме. Обещаний, конечно, не исполнили, и теперь община лелеет план занять под молельню закрытый православный храм, Ильинский или Спасо-Преобра-женский за Волгой. Уполномоченный по делам православной церкви припугнул их, что на реставрацию потребуется 150 тыс .руб., — согласились и на это (на деле надо тысяч 60). Их пересылают от Понтия к Пилату и, конечно, откажут, хотя управление культуры было бы радо пристроить свои «памятники», пустующие и разрушающиеся, хоть под какие-нибудь склады. Но разве можно открыть церковь!
3 февраля
Сегодня уезжаю в Псков и договариваюсь с женой, какие продукты привезти при проезде через Москву. Как обычно, колбасу, масло. В Костроме масла нет вовсе. На недавней «деловой встрече» руководителей города с «творческой интеллигенцией» большинство вопросов было о нехватке продуктов. Ответы цинично откровенные: нет, и не ждите. Сценарий встречи (ответить и уйти) нарушил художник С.С.Румянцев, который заявил: «Мы вас слушали, и вы нас послушайте», вышел на трибуну и высказал все, чем недоволен. У секретаря горкома Ханиной то и дело менялось выражение лица. «Встречу» поспешили закончить.
8 февраля
Сегодня вернулся в Кострому. Дома нашел набор больших открыток «Кострома», выпущенных «Советской Россией». То, что много старых фотографий, не самое страшное, хуже, что развернутые подписи на обороте вовсе безграмотны (архитектор «Мете-лин»). Не столь уж сложно при подготовке проконсультироваться с знающим краеведом, но где там! Ведь если ошибки не идейного свойства, то за них ответственности никто не несет. А опубликовать отрицательную рецензию даже в областной газете почти невозможно, да и что она может дать!
10 февраля
«Еще один ненужный день…» На работе весь день был завален делами: писал ответ на запрос Министерства культуры о перспективах реставрации Богоявленского монастыря, хотя обл. управление культуры само ничего не знает. Еще прошлым летом бюро обкома партии приняло постановление о приспособлении монастыря под музей, возложив ответственность за разработку проектного задания на управление культуры, но последнее даже не получило этого постановления и я узнал о нем чисто случайно. Позвонил в обком, попросил дать исходные данные — обещали навести справки и сами позвонить и, конечно, ничего не сделали. Все смешалось в доме Облонских — хваленый российский бюрократизм иссяк, т.к. его поддержание требует порядка, системы.
12 февраля
Сегодня состоялось организационное собрание исторической
секции ВООПИК, в коей я председателем. Из 12 приглашенных «краеведов» явилось четверо. Настроение у всех далекое от оптимизма. А.А.Григоров жаловался, что его статьи о выдающихся костромичах печатают в других областях, но только не в Костроме, что все его предложения об увековечении памяти Бошняка или Бутаковых остаются без ответа, куда бы он ни обращался. Я, по обязанности, успокаивал. Думаю, и действительно, власти в принципе и не против увековечения памяти видных земляков, но им «не до того» — не от занятости, а из безразличия.
Окончилось все принятием плана работы, только сбудется ли он?
14 февраля
Прочел в сегодняшней газете статью предс.горисполкома Ши-ховцева о Костроме. Расписывает огромные достижения в развитии городского хозяйства. Якобы на каждого жителя в Костроме приходится по 13 кв.м жилой площади, т.е. на каждую семью из трех человек фактически имеется трехкомнатная квартира. И это в Костроме, где острейший жилищный кризис, где в самом центре города, в корпусах Богоявленского монастыря, живут в страшных условиях десятки семей — да не
живут, а криком кричат! Ни в одном пятиэтажном доме вода не доходит до пятого этажа, а горячая вода идет только ночью, сломали старые бани, а новых не строят и т.д. Но ведь главное — бить в фанфары!
15 февраля
Работал над очерком об отце А.Ф.Писемского — Феофилакте Гавриловиче. Выйдя израненным 40 лет в отставку подполковником и прослужив 10 лет городничим в Ветлуге, он поселился в своей чухломской деревне и стал примерным хозяином. Не в пример нынешним офицерам-отставникам! Полковник А.С.Добров несколько лет руководил областным обществом книголюбов, хотя сам признавался, что книг не читает и брал лекции о современной литературе, никогда не заглянув ни в одну критическую статью. На вопрос, с каких же позиций он оценивает новые произведения, не читая ни их, ни о них, Добров серьезно ответил: «С ленинских», а «Сводом памятников» много лет занимался подполковник В.Ф.Соловьев, затем легко перешедший в управление хлебопродуктов.
17 февраля
В обл.библиотеке встретил директора историко-архитектурного музея B.C.Соболева. Жалуется, что никак не удается написать диссертацию: то пишет о милиции, то об административных органах, то еще о чем-то. Спросил, как с выпуском «Ученых записок». Оказывается, наложили на них запрет: разрешены лишь крупнейшим музеям. А в Костроме можно издавать на ротаторе только методические разработки. Для краеведческих трудов фактически все возможности публикации закрыты. Да, впрочем, они закрыты с конца 1920-х годов, когда всех краеведов репрессировали за «децентрализацию науки».
20 февраля
Моя сослуживица Т.И.Гусева, купив кухонный гарнитур, расстроилась: белая дверца посудного шкафа оказалась обколотой. По этому поводу вспомнила, как в 20-е годы, при НЭПе, покупал мебель ее отец. Хозяин лавки продал мебель, перевез ее, внес в квартиру, собрал — и только тогда получил деньги.
С В.К.Замышляевым говорили
о его селе Палкине, б. райцентре. Он считает, что это было очень красивое село до 1915 г. Там было замечательное место между церковью и кладбищем. Но потом там расположили электрическую подстанцию — натыкали трансформаторов, опутали все проводами. Изгадили все, конечно, нарочно. Так делали и делают и в других местах.
21 февраля
У Игоря Дедкова увидел двухтомник М. Цветаевой и «Рисунки Пушкина» Цявловской. Рассказал, что когда он ездил на правление издательства «Советский писатель», то им, членам правления, выдали талоны на пакеты с книгами. Талоны надо было прежде отметить у двух дам, потом заплатить 10 руб. (в пакет входил и детектив) и потом получить книги. Двухтомник Цветаевой пришел и в Кострому, но, конечно, не в книжные магазины — за него ведется отчаянная борьба скорее по престижным мотивам.
Передал рассказ Леонида Иванова о беседах его с покончив-
шим самоубийством членом Политбюро Кулаковым: тот, якобы, все понимал и обо всем говорил. Его преемник Горбачев вовсе не такой — Иванов после первой беседы уже к нему не ходит.
23 февраля
Собирал материалы по истории Петрковского бульвара. Нашел старожила, 83-летнего Лапшина («Фролыга»); он рассказывал мне, переругиваясь с выпившим 56-летним сыном, встре-
вавшим в разговор. Сын усомнился, что прежде за вокзалом был густой лес. Отец обиделся. «Я-то знаю, я в 1918 г. в красногвардейцах был, мы туда на расстрел водили». На мои вопросы ответил, что там расстреляли очень многих. Днем копали ямы, ночью водили на расстрел. «Помню, как-то вели попа и учительницу, совсем молоденькую Поп молился, а она плакала. После расстрела один из наших стал ее в яму кидать: «Ба, — говорит, — ляжки-то у нее теплые».
По другим рассказам я знаю, что расстреливали и в конце ул.Шагова, а трупы топили в пруду, который потом засыпали. Вообще счет расстрелянных в 1918-20 гг. в одной Костроме ведется на тысячи.
27 февра!я
Сегодня был у меня поход за книгами. У директора книжного магазина собралось несколько литераторов. Говорили о том, что задержали все подписки на собрания сочинений: Гейне уже вышел второй том и лежит на складе. Якобы, не знают, как распространять подписку: всего 130 экз. на область.
Шли с Дедковым. Рассказал, что в книжный магазин за Волгой позвонили из райкома партии и велели не торговать новой литературой до тех пор, пока не отберут для себя понравившиеся книги работники райкома.
I марта
Управделами УВД Б.Н.Зезю-лин рассказывает, что в период XXVT съезда партии были приняты чрезвычайные меры охраны. Была назначена охрана к каждому делегату съезда, сопровождавшая его от райцентра до Костромы, охранялся багаж каждого делегата. Приняты меры, чтобы в поезд, в котором ехали делегаты, не бросали камни. Милиция сбилась с ног.
П.А.Малинина, тоже избранная на съезд по указанию из Москвы, была, по указанию КГБ, специально положена в больницу, чтобы не допустить ее в Москву. У дверей палаты дневали и ночевали врачи, чтобы она не убежала.
Один мой родственник (московский) сидел в театре в ложе с двумя делегатками съезда и слышал, как одна говорила другой, что купила на съезде ондатровую шапку за 36 руб. а куда ее деть, не знает. «Продашь». На рынке шапка стоит 180 руб.
3 марта
Пришел ко мне член комитета ветеранов войны некто Сабурин, он же и член областного Совета ВООПИК. Пришел, чтобы переговорить о пояснительных досках на улицах, названных в честь революционеров и героев. По его мнению, надо все улицы назвать именами Героев Советского Союза, а улицы с старыми названиями переименовать обязательно. Сабурин в 1960-х гг. был секретарем райкома партии. Заговорили о б. пр.Сталина. Он пожалел, что изменили название: «С именем С талина мы воевали. Он для нашего поколения символ». «А для нашего поколения Сталин — кровавый палач. Ведь миллионы людей, проклиная его имя, погибли в концлагерях». Он не захотел продолжать разговор.
5 марта
Сегодня Ю.В.Лебедев говорил со мною по телефону о практике изъятия дореволюционной периодики в областной библиотеке. Там не хватает помещений для хранения книг, и поэтому старые журналы связывают в «штабеля». Связали уже «Отечественные записки», «Русскую мысль», «Русскую старину» и т.д. Практика эта началась лет десять назад. Симптоматично, что власти и не думают решить проблему, выделив или построив специальное новое помещение, а ищут лишь подвал или старую церковь, куда можно свезти старые журналы, где они благополучно сгниют. Я посоветовал обратиться в обком КПСС с коллективным письмом, но едва ли это поможет.
8 марта
Б.Н.Негорюхин возвращался с конференции в Пушкинских Горах. С ним в одном купе ехал военный врач, недавно вернувшийся из Афганистана. Врач радовался: такая богатая практика, ознакомился со всеми видами ранений, включая такие редкие, как сабельные.
22 марта
На неделе был день гражданской обороны Свердловского района. В школах дети изготавливали марлевые белые повязки, потом надели противогазы и побежали в бомбоубежища, а оттуда назад тоже в противогазах.
В этом году 150-летие писателя С.В.Максимова. В Костроме на здании б. гимназии ВООПИК хотел установить мемориальную доску, но в обкоме КПСС сказали, что нельзя: якобы, из пединститута дали справку, что Максимов — реакционер. Я спросил
Ю.В.Лебедева, но тот ответил, что он действительно получил запрос от обкома и составил справку, где подчеркивал демократизм Максимова.
29 марта
В Костроме, по-видимому, скоро забудут, что существуют русские сельскохозяйственные продукты. Муку продают аргентинскую, лук — индийский. Интересно, продавался ли до революции в Иидци ростовский лук?
Предложил А.А.Григорову составлять исторические справки об усадьбах для «Свода памятников». Усадеб немного, но в области сохранились: Медведки Бартеневых, Борютино Борщовых, Семеновское Ушаковых, Денисово Зюзиных, Нероново Черевиных и др. А сведений о их постройке, владельцах, истории и т.д. нет — пусть хоть Григоров соберет сведения в архивах, т.к. потомки не сумеют сделать и этого. Александр Александрович, по-моему, обрадовался — ему и приработок…
17 апреля
К нам в группу приходил пить чай директор реставрационной мастерской А.Д.Ляпин. Рассказывал, что спешно ставят в Суди-славле памятник Ленину. Он и стоял, гипсовый, на центральной площади перед универмагом, но в воскресенье кто-то разбил его вдребезги. Арестовали двоих: мужчину и женщину. Спешно заказали другой памятник, приобрели алюминиевую полую фигуру вождя — видимо, специально имеется запас таких для подобных случаев…
Ляпин говорил, что, когда копали место под фундамент, на глубине 70 см откопали булыжную мостовую (верно, 1-й полов. XIX в.), под ней еще глубже бревенчатую, потом ниже слой ила. Очень древний город Судиславль, но на месте его площади некогда было болото.
20 апреля
Был в Макарьеве. Хотел там купить что-нибудь из продуктов, да где?!. Ничего нет: ни мяса, ни
рыбы, ни молочных продуктов, ни консервов. В молочном магазине совсем ничего, но с утра огромная очередь: без надежды ждут молоко.
В монастыре много лет ведутся реставрационные работы. Мастерская открыто преследует цель не восстановления памятника, а выкачки денег. Работы ведутся в разных местах, по мелочам, главное, стараются установить дорогостоящие леса, с которых, однако, работы не ведутся — через несколько лет леса сгнивают, их заменяют новыми, за новую плату. Если покрывают главки железом, то не красят их, и железо вскоре ржавеет — тоже надо заменять.
Единственный в Макарьеве памятник, находящийся в хорошем состоянии, — действующая церковь Тихвинской Божьей Матери.
21 апреля
Проезжая из Макарьева в Кострому, заехали в Островское. Я пошел в книжный магазин. Там было пусто, но вскоре после меня зашел по делу сотрудник райкома партии. Стал проверять списки подписчиков на новые собрания сочинений, при этом, хотя ему и чуть за тридцать, показал полное незнание литературы. «Паустовский? Это был в XIX веке?» Продавщица поясняет. «А Каверин кто?» Объясняет, что тот, кто написал «Два капитана». Это райкомовцу не говорит ничего. «Ну, по телевизору недавно показывали, про летчика Шуру». «Так это он?» Спрашивал и о подписавшихся — меня не удивило, что это были сплошь торговые и финансовые работники. Были, верно, и из партийного аппарата, но тех он сам знал — не спрашивал.
22 апреля
Приехал В.К.Замышляев, хранитель музея в Щелыкове, Рассказал о тех горестных делах, которые творятся в заповеднике. Куекшу у плотины «спрямили», и отныне она потеряла тот красивый изгиб, который имела прежде (разумеется, и при А.Н.Островском). Кочегарка, которую топят скверным углем и которая имеет дымо-уловителей, закоптила снег до самых Бережков. Крыша дома драматурга в этом году протекла. Территория заповедника превратилась в помойку. Но вот приезжает В .Я. Лакшин, находит где-то красивые уголки, снимает двухсерийный телефильм. И все довольны: «Ах, как поэтично и красиво в русском Щелыкове».
23 апреля
Вечером состоялось мое выступление в клубе книголюбов в обл.библиотеке. Физически я был не в форме: и грипп начинается, и четвертый день строгого поста на Страстной неделе, и второй удар у тещи, вызвавший отъезд жены, и строительный бедлам дома, и круговерть целый день на работе. Но привели на заседание клуба курсантов химучилища как статистов. Мне стало неловко, что они будут сидеть и скучать: может быть, даже поэтому я говорил о костромичах-прототипах литературных героев с подъемом. Слушали с полным вниманием 1,5 часа. А потом мне передали, что курсанты удивлялись: говорит без бумажки, и слова сами на язык просятся.
24 апреля
В областном архиве просматривал материалы этнографа М.М.Зимина в фонде научного общества. Там около десятка писем известного этнографа В.И.Харузгиной за 1878-1922 годы. Почему-то большую часть писем предпасхальных. И в них надежды на лучшее будущее, ощущение грядущей гибели русской культуры и необходимость ради грядущего возрождения изучать духовную жизнь и быт русского народа. И описание неимоверно трудной жизни ученых в те годы с выселениями, уплотнениями, голодом, холодом. А что сталось с самим Зиминым, я так и не могу установить: вероятно, не пережил 1937 года, т.к. в газетах его имя упоминалось тогда с бранью.
26 апреля
Пасха. Воскресение Христово. Праздник. На улице солнечно, хорошо. Вышел специально в
город, посмотреть, как празднуют. Но день как день…
Народа на улицах немного, и одеты все буднично. Единственная толпа — у винного магазина, но так и в любое воскресенье. Праздничного настроения ни у кого не ощущается, поздравлений не слышно. Встретил на набережной пожилую знакомую, поприветствовал «Христос воскресе». Она покраснела: «Не знаю, как Вам отвечать».
Церковь Воскресения на Дебре днем закрыта наглухо, рядом — ни души.
Ушел Бог из России.
29 апреля
В облисполкоме нашел решение № 78 от 28 февраля 1971 г. — десятилетней давности: там предусматривается в годичный срок перевезти дом Катенина из Клу-сеева в Чухлому (минуло 10 лет, а воз и ныне там) и закрыть кафедральный собор в церкви Воскресения на Дебре. И это, слава Богу, не сбылось — в силу инерции: все знают, что постановления по охране памятников ни в коем случае не слудет выполнять, т.к. они — ширма, за которой идет сознательное и целеустремленное уничтожение памятников. Правда, если бы в отступление от правил собор закрыли, то церковьВос-кресения на Дебре давно была бы, как и часовня у Святого озера, сортиром. Ведь была же она прежде складом махорочной фабрики…
1 мая
Оля сегодня первый раз в жизни ходила на демонстрацию, несла даже флаг. Я тем временем вымылся, благо шла горячая вода, и засел за длинное и не вполне искреннее письмо к М.Э.Фигнер, отводя от себя упреки в неточности формулировок В.В.Пашина в газетной обо мне статье.
Вдруг по дому разнеслось: в магазине продают творог (впервые в этом году). Я устремился в магазин, выстоял не очень большую очередь. Еще был сыр, хотя и очень плохого качества. Я запасся тем и другим. Порадовали
нас власти: пусть творог не к Пасхе, но неделя-то пасхальная…
Вечером отовсюду стали доноситься пьяные песни. Земство веселилось, несмотря на скверную погоду.
2 мая
Еще в марте объявили о выходе второго номера альманаха «Памятники Отечества». Я особенно слежу за поступлением периодических изданий, зная, что после их уже не достанешь. Звоню в ВООПИК, справляюсь, поступил ли альманах — давно, мол, вышел, отвечают, что номер задержан цензурой, а почему, по телефону нельзя говорить. Спрашиваю при встрече, в чем дело. Оказывается, по недосмотру на обложке помещено фото с дарственной надписью Николаю II. Видимо, даже через 70 лет после его убийства император страшен наследникам убиц.
4 мая
К.Г.Тороп, бывшая в начале 1950-х гг. главным архитектором Костромы, рассказывала, что обком партии задумал тогда стоить Дом Советов. Место ему выбрали в сквере на пл. Революции, потом между Мучными и Крассыми рядами. Калерии Густавовне пришлось ехать в Москву и обращаться за помощью к Ц.Э.Грабарю. Тот как-то помог. Тогда местные власти облюбовали место в кремлевских валах, но, на счастье, наступили хрущевские времена, когда повелась борьба с архитектурными излишествами. Между тем и сейчас 1 -й секретарь обкома Ю.Н.Баландин задержал утверждение планов охранных зон, т.к. там запрещено строительство на территории Кремля, и выговорил нач.обл.отдела по делам архитектуры В.Г.Смирно-ву, что тот распустил своих зодчих.
6 мая
Был на пленуме областного Совета ВООПИК. Председатель Ф.М.Нечушкин нарисовал радушную картину успехов, замешенных на внимании властей к памятникам. Потом начались выступления по заранее подготовленному списку: все административные лица. Но и они приводили факты вопиющие, как в области уничтожают памятники, как плюют на охранные зоны в центре Костромы. В.А.Кутилин (художник) сказал, что у Общества нет прав. Ему возразили. Но что толку, есть ли права, коль возглавляют Общество партийные функционеры, а все его робкие начинания тонут в бюрократической трясине. Но пленум шел так плавно и благостно, никто из подлинного начальства на нем не появился, и он имел не большее значение, чем собрание вязального кружка в доме престарелых. И все присутствующие это отлично знали…
12 мая
На пленуме ВООПИК председатель областного общества охраны природы Кузнецов как пример для подражания привел Ще-лыково, где, якобы, без решения облисполкома не рубят ни одного дерева. Пример этот обличает полную неосведомленность охранника природы: именно в Ще-лыкове на самом въезде срубили при строительстве плотины (спрямившей Куекшу) сотни деревьев без нужды и без разрешения, а как только тянут электропроводку, то тоже рубят деревья напропалую. Впрочем, возможно, Кузнецов и знает, но рассчитывает на незнание присутствующих или получил от властей указание расхваливать порядки в Щелыкове именно потому, что там слишком все плохо.
19 июня
Сегодня, улучив минуту, зашел в книжный магазин, где есть витрина с надписью «Свободный обмен». Там выставляются подчас очень ценные и редкие книги, оказавшиеся, по-видимому, у случайных владельцев, Я обменял «Туннель» Келлермана на издание из серии «Литпамятники», которое не мог достать сразу после выхода. Увлечение книгами, захлестнувшее людей, никогда ничего не читавших, имеет и положительную сторону: в погоне за
пикулями, голонами и графинями монсоро влиятельные «книголюбы» поступаются действительно хорошими книгами.
Ходил за часами, сданными в починку, уже в четвертый раз. Конечно, не починили и дали телефон какого-то начальника — спрашивайте, мол, у него, когда будут готовы. И, конечно, этот телефон молчит. Такое имеет и название: советский стервиз.
21 июня
Проезжая часть центральной Советской улицы на днях и в 30-градусную жару была залита гудроном. Он расплавился, и теперь перейти улицу непросто — босоножки и сандалии липнут. Пришел в обл.библиотеку, поделился своими наблюдениями, keck переходят улицу костромичи, а сотрудники мне объяснили, что это власти готовятся к скорому приезду англичан из города-побрати-ма Дарэм. И в самой библиотеке поубрались: заменили в каталогах старые стулья на новые. Живучи еще в русской провинции традиции потемкинских деревень!
23 июня
В «Вопросах литературы» № 5 прочел интервью с Юрием Кура-новым. Все-таки как резко отличается то, что здесь написано, от всего, переговоренного нами в
феврале. И, видимо, такова участь всех честных советских писателей.
Куранов часто вспоминает Ал.Козлова на хуторе Трошино. Я был с ними на хуторе в октябре 1963 г., когда они оба были в начале пути. Мы вечером жгли костер, пекли картошку, Куранов читал свои поэмы, а Козлов восторгался. Вокруг еще существовали другие хутора: где жил старик, где старуха. Мы там покупали домашнее пиво. Теперь, видимо, от хуторов следа не осталось — нет и Козлова. А Куранов свои крупные вещи написал уже не в Пыщуге и не о Пыщуге.
24 июня
Прошел пленум областного общества книголюбов. Конечно, говорили об успехах. Но все выступавшие признавали, что не хватает книг, а директор книготорга призывал ни на что не надеяться и в будущем. Запомнилось мне выступление молодого парня, секретаря Судиславского отделения. Он подсчитал, что в районе 15 тыс. жителей и всего один книжный магазин с оборотом в 2 тыс.руб. (но он включил сюда и продажу открыток и т.д., кроме того, покупают и приезжие). Таким образом, на I-го жителя приходится книг на 13 коп., а на деле и того меньше. Говорил, что и в общество книголюбов вступают, надеясь достать какие-нибудь книги, в магазине хватают любую художественную книгу, очередь образуется моментально, сразу после поступления книг.
27 июня
В газете прочел извещение о смерти Н.Н.Владимирского — мне он казался бессмертным. У него за долгую жизнь опубликовано около десятка книг по экономике, но сомнительной ценности. Главное, однако, было, что он являлся личностью, и его жизненный путь. С 1917 г. он связал себя с большевиками и занимал немалые посты в Костроме, даже при цареубийце Ф.И.Голощекине, о котором вспоминал доброжелательно. Потом стал видным статистиком, занимал пост нач. ЦСУ ДССР, работал с Червяковым, Голодедом и др. В 1937 г. вовремя сбежал из Минска, потерял в перипетиях партбилет и вынырнул в Костроме, где прозябал на скромных постах в облплане и СНХ. На пенсии стал активным предс.домкома. При всем этом Н.Н. остался порядочным и интеллигентным человеком: любил и знал музыку, следил за литературой. Словом, был в наши дни обломком двадцатых годов. Мир праху твоему, Николай Николаевич!
1 июля
Писали для председателя облисполкома справку об охране и реставрации памятников в области (тот выступает на какой-то комиссии Верховного Совета). Конечно, цифры, а без них не обойтись, дали мы более чем приблизительные, а общую картину порядком приукрасили. Я робко заикнулся, что надо бы хотя бы немного сказать о трудностях и недоделках, но, кажется, это так и осталось благим пожеланием. А если бы привести пусть два-три примера действительного отношения власти к памятникам, к тому же клубу «Красный ткач», например.
3 июля
Пришел в облгосархив и едва сдерживался там от хохота. Составляют то ли квартальный, то
ли полугодовой отчет. Без конца ведутся телефонные допросы зав.райархивов, начальница архива то и дело вызывает к себе сотрудников и придирчиво уточняет цифры. И, верно, это продолжается не первый день. Даже в таком «несовременном» учреждении, как облархив, на пустую писанину тратится уйма времени всего «коллектива». А кто-то будет их отчет читать, используя в своем обобщающем отчете — уж его-то никто не будет читать. Зачем все это? Кому это надо? Но так продолжается много лет.
5 июля
Стоит заговорить о каком-ни-будь трагическом происшествии, тотчас приводятся десятки примеров убийств, изнасилований и т.д., совершаемых в последнее время в Костроме. Знакомый судья рассказывает мне о том же. Но в газетах обо всем этом ни слова.
Вчера за столом на званом ужине говорили о Костромском театре, куда пришел новый гл.режис-сер. И сразу начались интриги и дрязги, попытки протащить на сцену чисто самодеятельный спектакль. Едва ли и новый главреж, сможет пресечь это. Но, увы, Костромской театр уже двадцать с лишним лет (после В.Иванова) влачит самое жалкое существование.
6 июля
Встретил Игоря Дедкова, вернувшегося из Москвы со съезда писателей. Рассказывал мне о том, что происходит в кулуарах: он больше общался с белорусской делегацией. Говорил, что сблизился с Адамовичем, не подписавшим в свое время письмо против А. Синявского и изгнанным за это из Москвы. Из речей Дедкову запомнились только выступления Быкова и Абрамова. В.Быков пропустил абзац, нарочно ему вписанный, что ему даром не обойдется. Видел 14горь и избитого Распутина (избиение которого описано Евтушенко в опубликованной в «Юности» повести — едва ли его избили уголовники, хотевшие отнять джинсы). Очень нахваливает В.О.Богомолова,
опять отказавшегося присутствовать на съезде и написавшего два новых романа.
7 июля
Говорил по телефону со Стасиком Лесневским — он не приедет на совещание писателей в Кострому. Объясняет плохим настроением: писал доклад о поэзии для съезда писателей СССР Наровчатову, а тот использовал только вступление.
Случайно встретил председателя радиокомитета В.Д.Шуткина: переезжали вместе Волгу. Заговорили о двух пятиэтажных домах, мозоливших глаза на набережной. Шуткин вспомнил, что когда лежал в спецполиклинике, то однажды обругал эти дома: «Какой дурак их велел тут строить?» Зав.отделом обкома КПСС Васильев признался: «Мой грех. Это я заставил гл.архитектора города Рыбникову начать тут постройку, надавил на нее».
Шофер рассказывал со слов своего приятеля, возившего 1-го секретаря обкома партии Ю.Н.Баландина, что у того 4 «Волги» и 1 «Чайка» и кате]5 на подводных крыльях.
9 июля
«Клуб книголюбов» в обл.биб-лиотеке посетили писатели. Старушка Мария Комиссарова читала свои стихи под Ахматову и Л.Мартынова, вологодский критик Абатуров утверждал, что в «Привычном деле» Белов создал характер крестьянина не менее значительный, нежели у Толстого в «Поли-кушке». Что-то безобразно нелепое читала совписовская аппаратчица Инесса Буркова… Слушало человек тридцать, а вел довольно вяло Игорь Дедков. В заключение все всех благодарили. Завтра все это дублируютв Доме офицеров.
Удивительно, какая жажда на великих в нынешней литературе и какую только шушеру не возводят на пьедестал! Лишь бы занять вакантные места.
10 июля
Был на литературном вечере. Перед началом у стола, где продавали книги, выстроилась порядочная очередь, но в зале народу было мало. Наблюдали убогую картину: писателей награждали грамотами. Награждали по ранжиру: обком, облсовпроф, управление культуры. В конце какой-то колхоз наградил Вас.Травкина — председатель поднялся на трибуну, вынул что-то из кармана (часы?) и вручил. Потом началась литературная часть, но почему-то читали стихи не писатели, а «актив». Читали (очень плохие стихи и очень плохо) и пели (тоже плохо). Все оживились в банкетном зале Дома офицеров. Там тоже пели, но уже озорные песни а ля Высоцкий, преимущественно о бороде Б.Н.Негорюхина. Тамадой был Вл.Костров, а душою общества — Вит.Пашин. Выпивки было много, с закуской дело обстояло хуже.
11 июля
Ездил в колхоз полоть турнепс. Руководила нами пожилая колхозница, уставшая, видимо, от постоянного общения с бестолковым и неумелым городским людом. Что делать — теперь крестьяне сами уже не работают, а служат надзирателями у пригоняемых на поля горожан. И то, пока живы старухи…
Работали с 9.30 до 11.00 и с 12.00 до 13.00. Даже и не отлынивали от прополки, т.к. каждый должен был пройти борозду до конца поля, но пропалывали и прореживали турнепс, конечно, плохо (по неумелости) —возможно, что от нашей работы будет больше вреда, чем пользы.
Дома беседовал с Володей Мо-риным, живущим теперь в Коло-гриве. Удивляется безграмотности и глупости районного начальства. Рассказывал, что директора музея обязали читать лекции по атеизму. Тот в отместку каждую лекцию начинает с примера, как недавно второй секретарь райкома устроил теще церковные похороны.
13 июля
В художественном музее появилась некая Зульфия, командированная из Москвы от журнала «Наука и религия» (она читает лекции по атеизму в МГУ). Оста-
лась недовольна экскурсиями: не подчеркивают атеистические мотивы в произведениях XV1II-XIX вв. Была и в краеведческом музее, там задала разгон, что не знали рецензию Ф.Кузнецова на роман В.Солоухина «Старцы». Зульфия всячески поносила Д.С.Лихачева, который, якобы, видит в Достоевском как бы воплощение Христа. Возмущается, что в Рублевском музее наиболее квалифицированные сотрудники — верующие, а какой-то известный искусствовед открыто ходит в церковь. Поучает дама всех безапелляционно и агрессивно.
18 июля
Утром ходил на выставку собак с Игорем Дедковым и детьми. Игорь рассказывал о съезде писателей, все расхваливая белорусскую делегацию («не болтуны»), вспоминал, как Бакланов пришел на съезд в рубахе до колен, а его выбрали в президиум, и Грибачев попросил надеть пиджак.
Вечером внезапно пришел некий Ю.П.Кисляков с просьбой сказать, где живет костромская родственница прапраправнучки А.С.Пушкина Тани Чолак (Лукаш), работавшая в книжном магазине. Я не знал о существовании таковой, справился у В.В.Пашина и А.А.Григорова по телефону, но и они ничего не знали.
22 июля
Злободневная фраза из телепостановки «Мораль пани Дуль-ской»: «У скота не хватает кормов, у людей — порядочности».
В областном суде идет второй день процесс по делу торговца иконами Кости Мыльникова. У здания суда стоит вереница машин: заинтересованы в ходе процесса слишком многие, но едва ли суд заинтересован раскрыть все связи подсудимого до конца. Удивляет и безграмотность судьи, и неподготовленность самого «дела», хотя следствие тянулось целых семь месяцев. Но какая метаморфоза —преследовать за спекуляцию иконами, тогда как в 30-е годы на площади в Костроме дважды сжигали
груды икон, тогда же иконы давали на баржи вместо дров, а в Федоровской иконе Богоматери находится заряд дроби.
27 июля
Описывал улицы в поселке РТС, слившимся с Костромой, но территориально входящем в Ап-раксинский сельсовет. Как всегда, жители жалуются на отсутствие воды и на то, что их не включают в черту города. Да не все ли вам равно? Оказывается, нет. К праздникам горожанам дают «пайки» — немного масла, мяса. А им, как «сельским жителям», не дают.
После обеда работал в архиве и нашел документ, в котором Гостиный двор в Костроме в 1892 г. уже именовался Красными рядами. А мне упорно внушали, что это название появилось уже после революции. Я рад, что это не так.
28 июля
Ездили на осмотр памятников архитектуры Сусанинского района, находящихся на государственной охране. В Андреевском каменная церковь XVII в. лежит в развалинах, деревянная 1741 г. из бревен огромной толщины доживает последние годы, стоит пустая и заброшенная. По дороге заехали в Богутино, усадьбу Борщовых. Прекрасный каменный дом, построенный в 1820-х гг. П.И. Фурсовым, разобран в 1955 г., из него сделано безобразное здание Братиловского сырзавода. В Медведках усадьба Бартеневых и конный завод Скалозубова. Одна конюшня сгорела 6 лет назад, тогда же разобран прекрасный каменный флигель. Другие великолепные конюшни разваливаются. В барском доме и контора совхоза, и сельсовет, и детсад, и квартиры — никто дом не ремонтирует, все живут, пока здание не развалится. Крепостная Россия еще служит России коммунистической.
30 июля
Сегодня, наконец, получили ордер на новую квартиру. Но на дверях подъезда еще висит замок.
Интересны взаимоотношения книжного магазина и общества любителей книги. У нас в Костроме они находятся через стену. В магазине книги продаются без «нагрузки». Но в магазине хорошие книги и не продают. Их продают рядом, в обществе, как награду и с «нагрузкой». Поскольку ко мне в обществе благоволят, то я сегодня там купил 1 -й том Куприна и «Пушкина» Тынянова, заплатив еще за 4 книги, никому, и мне тоже, ненужных. Соотношение 6 руб. и 4 руб. Я, конечно, был рад доплатить, т.к. иначе этих бы книг не достал. А ненужные — выброшу.
1 августа
Переезд на новую квартиру на ул.Ю.Смирнова, в б. ж/д поселок (сокращенно ЖП). Мы-то переселяемся из благоустроенной квартиры, но большинство — из бараков напротив и вагончиков. Переносят вещи через дорогу, несут кошек…
Едва отпросился от призыва на месяц в армию. Спасло то, что в связи с переездом встал на учет в другой райвоенкомат. Пошел к начальнику 3-го отделения, взмолился слезно: «Я же переселяюсь, освободите!». Майор спросил, где я работаю. В областном управлении культуры. «Если мне понадо-
бятся билеты на концерты, достанете?» — «Постараюсь.» — «А без постараюсь?» — «Достану». Майор: «Вот я записываю на Вашей повестке Ваш телефон и обещание. Освобождаю Вас от призыва». Я был на седьмом небе от радости. Ведь терял целый месяц, бездельничая в лагерях.
2 августа
К Олегу Мраморнову, осматривающему Ипатьевский монастырь, подошел полковник КГБ А.М.Хромченко, случайно оказавшийся там же с семьей. В свое время, когда Олег работал в Ще-лыкове, он вербовал его в стукачи. Хромченко почему-то решил продемонстрировать свою осведомленность: сказал, что знает, что Олег в Москве сменил три места службы, одобрил его поведение сейчас, охарактеризовал жизнь костромской интеллигенции (например, что И.А.Дедков много работает и даже по утрам отключает телефон). Рассказал зачем-то и о моей дружбе с покойным Аликом Кильдышевым, хотя на самом деле мы даже не были особенно близки. Одним словом, дал откровенно понять, что в Костроме вся интеллигенция «под колпаком» у КГБ.
6 августа
Видел окончательный текст подготовленного мною ответа в облисполком по письму ВОПИК о гибели исторических и мемориальных памятников. Из ответа выкинуты вопиющие факты об уничтожении этих памятников, оставлены лишь ссылки на давние и общеизвестные. Зато приведены в качестве положительных примеров заботы о сохранности памятников «факты», не имеющие никакого отношения к делу, в расчете на неосведомленность начальства. Вместо хотя бы робкой попытки что-то сделать для сохранности гибнущих памятников — пустая благополучная отписка.
11 августа
Директор Дома книги В.В. Смирнов рассказал мне, что вчера ездил посмотреть старые книги у одного персонального
пенсионера, в прошлом партийного работника. Тот с месяц назад попросил приехать к нему, а т.к. работник магазина задержал визит, то пожаловался в обком КПСС. Смирнов взял с собой В.В.Пашина. Приехали — владелец вынес много книг в переплетах. Оказалось, тома Сталина. «Не берем». — «А что он, враг народа?» — «Нет, но у нас есть указание». Вынес Ленина, третье издание, разрозненные тома. Смирнов раскрыл — штамп библиотеки нерехтского райкома КПСС. «Не берем». — «Но ведь они — у меня». — «Не имеем права: они библиотечные». Потом показал гору старых школьных учебников, оставшихся после выросших детей. Больше у него книг не было. Смирнов уехал без единой покупки.
30 августа
Мой кружок, точнее краеведческое объединение, собирается летом с таким трудом: кто в отпусках, кто в суете. Хотя бы удалось закончить справочник по улицам Костромы, доведенный до буквы «С». Материал собран интереснейший и подробный, но не знаю, удастся ли провести текст без ущерба через рогатки обкома, цензуры и издательства. Жуткий пример перед глазами — справочник «Писатели-костромичи», от которого остались рожки да ножки.
Общество книголюбов направляет меня в Рязань на конференцию владельцев личных библиотек. Там есть приставка — «представляющих книги в общественное пользование», но таких в нашей области нет. Есть лишь пара выдающих себя за таковых ради выгоды.
1 сентября
Встретил на улице Ник. Фед. Иорданского. Ему 97 лет, старый, сморщенный, плохо видит, но еще гуляет один. Живой осколок прошлого: в 1905 году был руководителем боевой организации большевиков Костромы, был дружен со Сто пани, Гастевым, Подвойским. Около 1920 г. бый исключен из партии, т.к. его брат был при Колчаке прокурором в Екатеринбурге и курировал следствие о расстреле царской семьи, за что его потом самого расстреляли большевики. Иорданский после революции руководил губ-союзом рабпрос, а потом был завучем в техникумах. Дважды арестовывался —в 1930 и 1941 гг. Но, главное, уцелел, остался жив, пережил всех своих гонителей. В гимназии был одноклассником и другом В.А.Рязановского.
7 сентября
Приехал в Рязань на Всероссийское совещание владельцев личных библиотек. Собралось 120 человек со всей страны. От Костромы вместе со мной приехал Евг.Мих. Воронин, учитель 32-й школы, у которого 6 тыс. книг. Милый и интеллигентный человек, но ничего не слышал о В.В.Розанове, П.А.Флоренском и т.д.
Прошел по рязанским магазинам. Еще беднее, нежели в нашей нищей Костроме, — нет даже сыра, а народа так же много. В книжном магазине больше старых журналов, но уж очень высокие цены.
8 сентября
Познакомился с воронежским библиофилом и писателям О.Г. Ласунским (хотя заочно мы были давно знакомы и переписывались). Он выступал на совещании, упрекая правление общества любителей книги в том, что от книголюбов требуют все, а им не дают ничего. В перерыве я поинтересовался, все ли книги он может достать в Воронеже? Оказалось, что Ла-сунский, по его словам, не пользуется при приобретении книг никакими правами и преимуществами, наоборот, начальство книготорга всячески его третирует. И другие участники конференции подтверждали, что книги доступны лишь партийным работникам, которые в них ничего не понимают.
11 сентября
Второй день перед Домом книги продолжается вакханалия: огромные толпы народа штурму-
ют двери, за которыми ведется регистрация желающих принять участие в лотерее по розыгрышу подписки на «Библиотеку приключений». Желающих за два дня оказалось свыше 5 тыс. человек, не убоявшихся выстоять целые часы в надежде, что именно им улыбнется счастье вытащить один счастливый номер из 50 (подписок всего 100). Но основное число подписок роздано обкому, облсовпрофу, КГБ и т.д.
Заходил ко мне на работу проф. В.М.Панфилов из Астрахани, уроженец Вохомского района. Он пишет историю Вохмы; сокрушался гибелью там памятников.
17 сентября
Приехал в пос. Георгиевское Межевского района ночью, проспал до утра в доме приезжих, а потом на автоклубе отдела культуры поехали в Марьинское — б.усадьбу Фигнеров (ныне пос. Первомайский). От усадьбы сохранились липовая аллея и пруд в парке, на месте дома густые заросли акации. Памятник брату партизана Вл.Сам.Фигнеру, бывший у церкви в Георгиевском, ныне стоит в гараже райкома партии. Там же лежит чугунная плита, снятая в с. Никола-Граф с могилы Ив.Андр.Толстого, отца Федора Толстого-Американца. В будущем им уготовано место возле музея, которого еще нет — есть две комнаты, куда собраны, но пока не расставлены убогие экспонаты. Районные власти, кроме зав.отделом культуры, от «музейных» проблем держатся в стороне.
22 сентября
Сегодня мне позвонил Ф.М. Не-чушкин: сколько всего памятников в Костромской области? — 1712.
Продолжается ажиотаж с подпиской на «Библиотеку приключений», составляются списки, из которых обком КПСС вычеркивает неугодные имена. На «Празднике книги» в Дворце культуры текстильщиков произошло форменное столпотворение при продаже книг: сломали барьеры, выбили стекла. А и книг-то сколь-либо стоящих не продавалось.
В Костроме выдаются талоны на картошку для пенсионеров — по 40 кг на нос. У магазинов выстраиваются гигантские очереди старух, дерущихся друг с другом. А, приезжая в колхозы, люди видят, что урожай картошки в этом году совсем неплохой, разве что сгноят ее в хранилищах.
24 сентября
У меня — «книжный день». Из «Союзпечати» пришло письмо, что тестя подписали на собрание сочинений Купера. Потом узнал, что продан за 40 руб. годовой комплект «Огонька» за 1956 г. (но никто почему-то не покупает недорогой двухтомник «Воспоминаний о Ленине»). Затем я купил в букинистическом отделе «Масонов» Писемского, а в обществе книголюбов выдали книгу о Су-хово-Кобылине.
Что еще остается пожелать? Только «Библиотеку приключений». Но как затягивает собирание библиотеки!
5 октября
Читал «Пассионарность» JI.H. Гумилева и одновременно невнимательно смотрел какой-то телефильм. Обращает на себя внимание в нем только одно: уж очень просторны и роскошны квартиры у «простых советских людей». То-то радуются, должно быть, другие «простые советские люди», бодро живунще в неблагоустроенных коммунальных квартирах.
Был по делу в обкомовском доме на ул.Гагарина. Удивило одно: на балконах вовсе не сушится белье. В доме напротив белье висит, а здесь — нет.
11 октября
Сколько бы я ни опрашивал своих знакомых, все в восторге от очерка Игоря Дедкова «Пейзаж с домом и окрестностями». Но одних затронул рассказ Игоря о трудном военном детстве, другие взволнованы краеведческим аспектом очерка. Мне очерк тоже понравился, может быть, потому, что многое в нем было нами с Игорем не раз переговорено, а Ремизов и т.д. были изначальными темами моих краеведческих занятий. К сожалению, просто краеведческая публикация об этом никогда не пройдет через издательства.
12 октября
Все вдруг закрутились вокруг юбилея — 75-летия со дня рождения Сергея Маркова. Игорь Дедков готовит юбилейную речь для митинга в Парфеньеве, сегодня
зам .начальника обл.управления культуры Е.А.Ермаков спохватился, что нет болтов для мемориальной доски, которая полгода уже лежит в нашей производственной группе. Пусть хотя бы так отметят юбилей, хотя было бы куда важнее отметить 150-летие другого парфеньевца — С.В.Максимова.
13 октября
Встретил на автобусной остановке Н. В.Шувалова — сгорбившийся, сморщенный, мне обрадовался, как-то широко раскинул руки. Сели в один троллейбус. Я заговорил, не возьмет ли он заказ на картину «Фигнер в Марьинском»? Сначала отговаривался: есть, мол, Белых, Хохрин, Ябло-ков. Потом согласился, сказал, что работы мало, что предпочитает сейчас писать заказные портреты. Засмеялся, когда я заметил, что нахожусь в курсе его жизненных перипетий: «Да, у меня именно пере-питии». Жалко его.
15 октября
С какой настойчивостью исправляют теперь историю первых лет Советской власти в нашем кино и книгах. Смотрю по телевидению какой-то фильм о похищении церковных ценностей. С какой предупредительностью относятся чекисты к представителям высшего духовенства (ничего не вспоминая об убийстве митрополита в Киеве, об утоплении архиерея в Перми и т.д.), как осторожно и бережно снимают они царские портреты в барских особняках, да и к их владельцам относятся с деликатной предупредительностью. А какой порядок установили красные орлы из другого фильма на пограничной таможне в феврале 1918 г! Если бы тогда было хотя бы какое-то подобие нынешней исторической идиллии.
16 октября
Возил сегодня по Костроме начальника Главка Министерства культуры Н.Г.Аграманова. Он, не стесняясь и не скрываясь, смеется над нынешним партийным руководством, считая его ни на что не способным, потешается над нелепыми потугами поднять сельское .хозяйство. Нас сопровождал Е.А.Ермаков, сказавший мне, что Аграманов вообще ведет себя так, что он пострадал за это — прежде был начальником Главка Министерства тяжелой промышленности.
Встретил Б.Н.Негорюхина, вернувшегося из поездки с делегацией книголюбов во Владивосток. Сказал, что там такая же нищета, как и в Костроме: нет мяса, масла, молока, овощей, хотя рыбы и побольше, чем у нас.
17 октября
Продолжается подготовка к юбилею в Парфеньеве двух юбилеев сразу: 150-летия со дня рождения С.В.Максимова и 75-летия С.Н.Маркова.
Аграманов смеялся, что теперь все делается только с согласия обкома партии, что без его разрешения и одобрения нельзя обставить даже кабинет Ермакова. Он даже ничего не утрировал — все так и есть на самом деле. Обком, горком, райком ни за что не отвечают, но во все вмешиваются. Зато потом имеют возможность сказать, что ошибки — не их вина…
30 октября
В Костроме вспоминают о торжествах в Парфеньеве по случаю юбилея Сергея Маркова. Из Москвы приехали Е.Осетров, И.Фо-няков, Ганичев, к ним присоединились из Костромы И.Дедков и Ю.Лебедев. Был и директор художественного му-зея В.Я. Игнатьев, открывший Е.Честнякова, картины которого сейчас на выставке в Париже сопровождает нач. обл. управления культуры Ф.М.Нечушкин. На пышном банкете непьющий А.Пржиалков-ский разразился эпиграммой:
С одною разницею лишь Судьба ласкает их, как братьев: Нечушкин вылетел в Париж,
В Парфеньев выехал Игнатьев.
5 ноября
Продолжал поездки по местам, где находятся памятники архитектуры, — на сей раз побывал в с. Сидоровском Красносельского района. Там Никольская церковь
нач. XVIII в. и каменная двухэтажная усадьба с портиком Коп-тевых нач. XIX в. Церковь — действующая — в приличном состоянии, усадьба — клуб — в аварийном. Председатель сельсовета удивился, узнав, что усадьба находится на государственной охране. «Ее бы бульдозером и — в овраг!». — «А что-нибудь взамен построите такое же красивое?» — «Нет, не построим».
Село грязное до невероятия, машину пришлось оставить на въезде. Мусор выбрасывают прямо на дорогу, овраг прямо за усадьбой завален дрянью.
7 ноября
Может быть, в центре Костромы и есть какие-то признаки праздника, но у нас, на окраине, он проявляется своеобразно. С утра во дворе на веревках женщины вывесили сушиться настиранное белье — чем трусы и юбки хуже флагов? Пошел в магазин — ни один не попался празднично одетый, у всех озабоченные и унылые лица. В магазине же много покупателей, но на полках шаром покати. Нет даже хлеба, кроме твердых, как камень, булок. Нет яиц, молока. Говорят, в 1970-х годах одна старушка, придя 7-го ноября в магазин, вздохнула: «Вот и в 17-м году так же было». Думаю, в 17-м все же было лучше, чем сейчас.
По телевизору показывают постоянно фильмы о революции — все похожи один на другой: небывалая сознательность и корректность большевиков, небывалый порядок. Неужели же такое «выпрямление» истории кто-то когда-то примет на веру?
11 ноября
В облгосархиве искал сведения о Солигаличе за 1820-е — 1830-е годы. Много новых данных о людях, о которых я неоднократно писал: об А.А.Рыжове и В.А. Кокореве — у обоих, кстати, самоучек хороший почерк. Кокорева в литературе изображают в юности сидельцем в винной лавке, тогда как по документам он служил конторщиком на солеваренном заводе. Кокорева ког-
да-то поносил В.И.Ленин, хотя этот человек был настоящим общественником, по-настоящему радеющем о просвещении России. А что занимался винными откупами, так ими же соблазнялись и не такие люди в России!
19 ноября
Читаю книгу «Константин Коровин вспоминает…». Читаю о том, во что сейчас даже не верится: как свободно, весело, сытно жили в России 100 лет назад, как легко энергичный и предприимчивый человек мог разбогатеть. Да, «была когда-то Россия…»
И у того же Коровина — рассказ о меценате Савве Мамонтове, о его увлечении искусством. Мамонтов, якобы, ответил министру Витте: «Когда будут думать о хлебе едином, пожалуй, не будет и хлеба». Он как в воду глядел: стоило уничтожить в стране свободу творчества, подчинить искусство сиюминутной потребе властей, как перевелся в стране и хлеб.
22 ноября
О.Р.Ильина сегодня рассказывала. В ссылке в Томске ее отец, почвовед и геолог Р.С.Ильин, был дружен с С.Н.Дурыгиным. Тот однажды сообщил, что М.Волошин голодает. Ильин, любивший творчество поэта, послал ему деньги, а потом не раз организовывал сборы в его пользу среди томских геологов. Волошин писал Ильину письма и посылал небольшие акварели (одну дочь подарила Г.Корфу, другую продала в Костромской музей). Через много лет преподаватель Колесникова, будучи в Коктебеле, узнала от вдовы поэта, как трогала его помощь томских геологов. Вернувшись в Томск, она принялась за поиски и однажды, на дне рождения геолога Горбунова, услышала, как тот читает Волошина. На расспросы он ответил, что его познакомил с этими стихами Ильин. А в прошлом году подруга О.Р.Ильиной в Коктебеле сама слышала, как экскурсовод цитировала письмо Р.С.Ильина, где тот восхищался глубиной познаний поэта в области науки о земле.
24 ноября
Идя на работу, я был остановлен у дверей нашей конторы двумя озябшими мальчиками, протянувшими мне вырванный из школьной тетради лист бумаги: «Распишитесь!» — «Зачем?» — «Мы операцию проводим». Я расписался на листке (там были уже подписи). «А какую операцию, ребята?» — «За освобождение Марданы». Когда пришел на работу, то спросил сослуживиц, подписывались ли они. Подписывались. За кого? Какую-то Мардану освободить. Я сообразил, что речь идет о парагвайском коммунисте А.Майдане.
Вчера был 50-летний юбилей зам .директора реставрационной мастерской Ю.А.Привалова. За столом он вспомнил, как уничтожали церкви в 30-х годах: жил во дворе Богоявленского монастыря и видел гибель Салтыковской церкви. Уничтожали не русские, а артель татар из Татарской слободы, и под утро вбивали в низ храма деревянные клинья, а
потом поджигали их. Церковь оседала, рушилась.
28 ноября
Недавно лауреатом международного конкурса артистов балета стала костромичка Светлана Смирнова (род. в 1958 г.), ныне работающая в Пермском театре. Сегодня разговаривал с ее отцом, симпатичным юристом, читавшим курс права в пединституте. Он показал мне из окна здание 15-й средней школы, где училась дочь. После конкурса она на неделю приезжала к родителям в Кострому. По словам отца, Светлану пригласили в Ленинград, но в Перми ее уговорили остаться еще на год. Из Костромы еще не выходило хороших балерин, возможно, Смирнова — первая?
30 ноября
Старый краевед П.Н.Иванов рассказывал о своем приятеле, тоже известном краеведе предвоенной поры В.П.Зыбине, директоре Костромского музея до 1941 г. Зарплата его и его помощника Крючкова была столь мизерна, что было непонятно, как они еще не умирают с голода. Держались они на чистом энтузиазме.
Я знал жену Зыбина, Н.Г. Клюге, по образованию учитель-
ницу, дочь известного биолога. Она до смерти в 1980 г. чтила память погибшего в войну мужа.
2 декабря
Стасик Лесневский, у которого я остановился, по обыкновению, в хлопотах: подготавливает какой-то сборник о Маяковском. Особенно его волнует задержка статьи о поэме «Владимир Ильич Ленин», но он радуется уже тому, что нашел автора и теперь очень за ним ухаживает. Собственные творческие дела моего хозяина, видимо, не слишком хороши, т.к. издательство «Московский рабочий» всячески уклоняется от публикации второй книги «Путь, открытый взорам». А жаль: Стасик столько вложил в нее сил, так глубоко изучил источники. Книга разрослась — это и послужило формальным поводом к отказу от нее, а фактическая причина в том, что юбилей Блока прошел… отзвонил и с колокольни долой. Не назначают Лесневского, хотя он и выразил желание, и директором нового музея-заповедника Блока в Шахматове.
3 декабря
Звонил Игорю Золотусскому. хотел с ним повидаться, но Игорь уезжает сегодня на какой-то семинар в Малеевку, поэтому просто долго говорили по телефону. Игорь рассказывал, что недавно вернулся из Ленинграда с похорон Бориса Вахтина. Хоронили с соблюдением христианского обряда возле могилы матери, Веры Пановой, в Комарове. Причина
— инфаркт, и Игорь считает, что на Вахтина очень повлияли последствия конференции, посвященной Булгакову. Ее готовил Вахтин, пригласивший из Москвы Палиевского, И.Виноградова и др. Но ведение вечера передали Гранину, Палиевского и др. не пригласили, Вахтин тогда и сам не пришел на вечер, где назначили его доклад. Тогда его потащили с ковра на ковер…
5 декабря
Лесневскому принесли из ИМЛИ большую перепечатанную рукопись воспоминаний В.Катаняна о Маяковском. Воспоминания довольно любопытные, хотя их скоро не опубликуют. Особенно интересно описывается история с письмом Лили Брик Сталину с жалобой на недостаток внимания к творческому наследию Маяковского, на которое последовало знаменитое письмо Сталина Ежову со словами о «лучшем, талантливейшем поэте». Последнее письмо нигде полностью не публиковалось — Лесневский обзвонил несколько влиятельных знакомых, задавая вопрос, есть ли шансы опубликовать, и получил единогласный уверенный ответ — нет!
6 декабря
Олег Мраморнов расстроен. Он около двух лет готовил к печати дневники художника Н.М. Ромадина. Пришлось разобрать огромный архив с хаосом писем Нестерова, Машкова и др., прочитать дневниковые записи, которые Ник.Мих. вел обычно в пьяном виде, обрывал фразу на полуслове, выражая мысль непроясненно. Да и писался дневник самым неразборчивым почерком — Олегу пришлось фактически их расшифровывать. Подготовка книги отняла у Олега массу времени, да и Ромадин обращался с ним бесцеремонно: в полночь-заполночь звонил по телефону: «Приезжай! Будем работать». Олег брал такси и ехал.
Рукопись он написал, Ромадин и его жена горячо благодарили его, и Ник.Мих. повез их общий труд к своему приятелю и собутыльнику, председателю Госкомиздата Стукалину. Тот посмотрел, сказал: «Все хорошо, но зачем тебе какой-то Мраморнов. Мы дадим тебе своего, собственного сотрудника для записи». — «А мне все равно!» — ответил Ромадин.
Когда Ромадин вернулся домой, он спокойно оповестил обо всем Олега. Тот растерялся, спросил, как же он? — «Иди на…», — ответил нар.художник СССР. У Мраморнова оставалась часть архива Ромадина, через некоторое время позвонила его жена, попросила привезти. Олег
думал, что хотя бы теперь-то с ним рассчитаются, но опять вернулся без копейки…
Рукопись ему не вернули. Он, кажется, имеет право подать на суд, но не подает, т.к. боится, что выгонят тогда, по одному слову Стукалина, с работы.
9 декабря
Ст. Лесневский ходил со мною сегодня в книжную лавку писателей, на второй этаж. Там было многолюдно: писатели жадно расхватывали книги, выбор которых здесь по нынешним временам завидный: не сравнить с обычными магазинами — Гарин-Михайловский, Вересаев, Фокин («Против течения»), энциклопедический словарь «Балет». Писатели, особенно провинциалы, вероятно, здесь случайные, набирали по 40-50 книг, жадно наваливая их грудой на прилавок. Куда им, впрочем, столько разнородной литературы: реакция на «книжный голод», алчность?
14 декабря
Начальник нашей производственной группы Л.В.Комова вчера выполняла сверхважное задание
— встречала в Нерехте важного начальника из Ленинграда, приехавшего для изготовления юбилейного адреса Л.И.Брежневу. Доску орехового дерева он привез с собой, текст напишут в Мос-
кве, а украсят сканью, которую в Красном сделает ювелир П.И. Чулков.
Готовится областной съезд работников культуры — 700 человек. Президиум будет из 35 человек, в т.ч. должны присутствовать 1-й секретарь обкома и председатель облисполкома. Для президиума создаются два особых буфета, в т.ч. один — для обкомовских работников (их человек восемь) — особенно изысканный. Для всех же делегатов будет пять буфетов, едва ли достаточных. Буфетами занимается сотрудница нашей группы — знаю обо всем из первых рук.
15 декабря
В Костроме открыли «Шведскую столовую»: заплатил 2 руб. 50 коп. и ешь сколько хочешь. Рассказывает наш шофер, сегодня посетивший столовую: «Я пришел, заплатил и — навалился. Съел пять стаканов сметаны и около килограмма колбасы». Это
— помимо супа, салата, компота, кофе, макарон (на гарнир). Я пристыдил, мол, все. наверное, смотрели на тебя, троглодита, с ужасом. Он возразил: «Ну да! Все столько жрали. Вместе со мной студенточка пришла, маленькая, худенькая. А съела столько, что я думал — лопнет». Сам шофер сказал, что едва вылез из столовой. Люди оголодали, отвыкли есть досыта, а тут ешь от пуза колбасу и сметану. Думаю, что столовая долго не просуществует, коль скоро ее стали посещать даже субтильные студентки, дабы раз в жизни наесться до отвала.
18 декабря
Сегодня звонили в облисполком, справлялись, почему не утверждены решения райисполкомов о присвоении профтехучилищам, выстроенным на средства Ф.В.Чижовав Кологриве, Чухло-ме и Макарьеве, мемориальных досок с именем Чижова. Из облисполкома ответили, что доски нецелесообразно ставить, т.к. училища выстроены уже после смерти Чижова. Надо же додуматься!
Главный архитектор Костромы прислал возражения против включения по генплану института Гипрогор в число охраняемых 25
зданий-памятников. Среди них очень ценные, стоящие на углах, в т.ч. и находящиеся под государственной охраной, и большинство каменных зданий на набережной. Они-де мешают новой застройке Костромы. Этот документ — истинный акт вандализма.
23 декабря
К Игорю Дедкову недавно приезжал в Кострому писатель Борис Можаев (точнее, не к нему, а к живущему здесь своему брату-неудачнику). Он был недавно в Италии в одной делегации с Н.Н. Скатовым.
В одном из лучших в Костроме памятников архитектуры — Дворце пионеров — уже неделю в подвале, размывая фундамент, хлещет из поврежденной трубы горячая вода. Все об этом знают, сигнализируют, но… вода хлещет по-прежнему.
29 декабря
Третий день ходит наша сотрудница за мясом — нашим праздничным пайком. И всего-то по 1 кг на нос, но вот поди-ты: то нет, то не хватило, то некому нарубить. Пока находишься, осточертеет и само мясо — никакого килограмма не надо.
При мне директор облкнитор-га внушал директору Дома книги не перевыполнять годовой план, а то на будущий год увеличат: «Нельзя жить одним днем». Тот соглашался с логикой начальника, но твердил свое
— нет перевыполнения, нет и тринадцатой зарплаты. «Ну, получите поменьше», — утешал начальник книготорга. Он же жаловался, что от звонков у него покраснела телефонная трубка: все наперебой требуют энциклопедию «Мифы народов мира».