Так забредаешь на пустырь
возле котельной или склада –
из недр то рельс торчит, то штырь,
то нечто в стадии распада,

и от солярки воздух густ,
и пар из мусорного бака,
и под ногами гиблый хруст
хрящей каких-то, стекол, шлака,

и словно надышался спор,
пыльцы и пепла мертвой зоны,
и дымом адовым из нор
сожгло в гортани обертоны.

Досадуешь, спускаясь вниз:
«Неужто здесь короче вдвое?»
Такое чувство – шел всю жизнь
чрез это место роковое.

Так и бывает – сам пейзаж
судьбой над бытием витает,
и сад из детства словно страж,
сады души оберегает:

цветенье вишен, златок путь
по хвойному лесному склону,
колодца глубину и жуть,
звезды полет по небосклону,

реки живое серебро,
дождь, словно взмах смычка от скрипки…
Так светится в глазах добро,
сияет чистота в улыбке.

И в роще, дивной, как в раю,
ты, оживая, можешь снова
обнять любимую свою,
утешить друга тихим словом.

Так помыслы твои чисты,
так бескорыстны упованья…
А здесь… Здесь небеса пусты,
полынью зарастают зданья.

И шел куда? На чей порог?
У двери постоишь, как идол…
И – прочь! Домой. Не чуя ног.
Чтобы никто тебя не видел