день Святого Ильи
Начало августа. День святого Пророка Ильи, в честь которого первая каменная постройка Заволжья — церковь — именуется в народе Ильинской. Интересно, почему? Ведь официальное ее название Рождества Христова.
В течение трех столетий она была украшением высокого волжского берега, вдыхала жизнь в эти места, радуя и утешая своих прихожан. Здесь же, на церковном кладбище, находили они свой последний приют. Но церковь постигла судьба, единая для большинства православных храмов: она была закрыта и разграблена в 30-е годы нашего века. Всего лишь четыре года назад стал возрождаться храм, и вот, наконец, общереставрационные работы в основном завершены.
На разные размышления наводит этот новый, ясный и чистый облик храма.
Был ли он первой культовой постройкой на высоком холме над Волгой, или у него имелся деревянный предшественник, как это имеет место в подавляющем большинстве случаев? История самого холма и «Городища» на нем тоже любопытна. Господствующее положение его над просторами Волги и впадающей в нее реки Костромы побудило историков Костромы XIX века предположить, что древнейшая Кострома родилась именно здесь — на Городище. И только позднее, после батыева разгрома в феврале 1238 года, центр города был перенесен на левый берег — на устье речки Сулы. Этой версии придерживались многие историки костромского края (И.Миловидов, И.Баженов).
Однако до августа 1989 года археологических раскопок собственно на городищенском холме, где только и мог быть древний город Кострома, не производилось. Все предыдущие раскопки — и до революции, и в 20-е годы — проводились на достаточном удалении от холма, да они и не могли проводиться на нем, так как центральная, наиболее интересная в археологическом отношении его часть была кладбищем. Ни убедительного подтверждения, ни столь же убедительного опровержения гипотезы о возникновении города Костромы на Городище со времен Миловидова и Баженова так и не получено.
Не исключено, что в древности на вершине холма существовало языческое святилище. Академик Б.А.Рыбаков пишет, что у древних славян «…точно фиксированным местом ежегодных молений были высокие холмы, горы, возвышающие молящих над уровнем обычной жизни и как бы приближающих их к небесным правителям мира». Одним из доводов в пользу этого является то, что местное население до сих пор называет храм на Городище Ильинской церковью, хотя существующий придел во имя Ильи-пророка является второстепенным, а главный престол церкви — дающий ей название во имя Рождества Христова, и именно так церковь официально именуется во всех документах с середины XVII века. Известно, что обычно в разговорной речи храм получал свое название по второстепенному приделу, если раньше этот
второстепенный придел был главным, а потом по каким-то причинам перестал быть таким.
Значит, можно предположить, что до середины XVII века церковь на Городище была посвящена Илье-пророку. В пантеоне языческих славянских богов христианскому пророку Илье соответствовал языческий Перун — бог дождя, грома и молнии, и древние ильинские храмы в ознаменование победы новой веры обычно ставились на местах перуновских святилищ.
Конечно, и это предположение — только гипотеза, но гипотеза, имеющая право на жизнь.
Поэтому можно сделать вывод, что если не город, то какое-то поселение на городшценском холме, безусловно, существовало с глубокой древности, а раз так, то, наверняка, и христианский храм тут существовал за столетия до постройки морозовской церкви.
Каменный же храм в Городище был построен в XVII веке, и в его стенах и сводах словно застыла память о Руси того великого и трагичного столетия… Строитель храма Глеб Иванович Морозов был представителем известной и древней фамилии, богатым вотчинником. Владельцем обширных имений в костромском крае был и его отец Иван Михайлович и дед Михаил Яковлевич. Последний — известный военный деятель эпохи Ивана Грозного, он командовал русской артиллерией при взятии Казани, участвовал в Ливонской войне, был одно время наместником Ливонии, воевал с крымцами. Казнен в числе других бояр по приказу царя в 1564 году.
Г.И.Морозову на костромской земле принадлежал еще ряд сел и деревень, в том числе и находящееся неподалеку село Селище. В кремле Костромы у Морозова, как и у многих московских бояр и дворян, был свой осадный двор, это фиксирует писцовая книга по Костроме 1628 года (скорее всего, двор в кремле Морозовы имели и в XVI веке, и к Глебу Ивановичу он перешел по наследству).
Неизвестно, было ли Городище родовой вотчиной Морозовых или оно было пожаловано лично Глебу Ивановичу. Забота о церквях в своих имениях, строительство новых взамен погибших при пожаре или пришедших в ветхость — традиционная забота любого помещика, но строительство каменного храма, бывшее делом крайне дорогим, обычно вызывалось какими-то особыми обстоятельствами.
Таким обстоятельством для сооружения каменного храма в с. Городище стала женитьба Глеба Ивановича в 1649 году на 17-летней дочери окольничего П.Ф.Соковнина Феодосье Прокопьевне — будущей боярыне Морозовой, трагической фигуре русской истории, героине великой картины В.И.Сурикова.
В настоящее время городищенская церковь выглядит иначе, чем в XVII веке. Сейчас это одноглавый, с четырехскатным покрытием храм, имеющий небольшой одноглавый придел во имя Ильи-пророка. Первоначально же церковь была пятиглавой, кровля здания устроена по закомарам, то есть полукружиями, которыми завершаются стены, и к четверику основного храма примыкало два небольших придельных храма: южный — во имя Ильи-пророка и северный (не дошедший до нас) — во имя св. мученицы Феодосии. Название второго придела, безусловно, было дано Морозовыми: практика, когда храмодатель один или даже несколько приделов во вновь строящемся или капитально перестраиваемом храме посвящал или своему святому покровителю, или покровителю членов своей семьи, была весьма распространенной. В другом владении Морозова — в селе Минском под Костромой — в это же время один из двух приделов деревянной церкви пресвятой Богородицы Феодоровской так же, как и в городшценском храме, был посвящен св. мученице Феодосии.
Так что есть все основания связывать строительство каменного храма в Городище с женитьбой Г.И.Морозова. В ряде книг указывается, что этот храм был построен в 1683 году, но эта дата, конечно, неверна. Впервые церковь упоминается под 1663 годом, и поэтому время ее построения можно уверенно поместить в период между 1649 годом (год женитьбы Г.И.Морозова) и 1663 годом.
Церковь в Городище была первым каменным храмом, вообще первой каменной постройкой Заволжья. Остальные церкви сел и слобод заволжской стороны напротив города были в это время деревянными: выше по течению Волги поднимались церкви Спасской слободы, дальше возносился монументальный шатровый Никольский храм — центр одноименной слободы, еще дальше виднелись церкви древнего Селища. Городшценский храм, бесспорно, господствовал в панораме берега, возносясь над просторами реки, прибрежными селеньями, лугами, рощами…
Известно, что у Морозовых в Городище был «боярский двор», то есть усадьба. Но бывала ли сама Феодосья Прокопьевна в Г ородище и в Костроме? Прямых известий об этом нет, и ясно, что многие богатые землевладельцы могли за всю жизнь ни разу не побывать в иных своих вотчинах. Но Городище было явно имением не из последних (раз именно в этом селе был построен каменный храм), к тому же, учитывая особую религиозность боярыни, трудно предположить, что она не поклонится главной святыне костромского края — иконе Феодоровской Божьей Матери.
И по происхождению, и по замужеству Ф.П.Морозова принадлежала к самому верхнему слою русского общества. Она была одной из так называемых «верховых боярынь» царицы М.И.Ми-лославской. Смерть в 1661 г. ушедшего бездетным Б.И.Морозова (брата Г.И.Морозова) и последовавшая затем в 1662 г. кончина мужа сделали боярыню владелицей громадного по тем временам состояния.
События, связанные с никоновской реформой, расколовшие церковь и все русское общество, сочувствие и поддержка Феодо-сьей Прокопьевной преследуемых сторонников «старой веры», знакомство с вернувшимся в Москву из сибирской ссылки Протопопом Аввакумом — все это бросило боярыню в самый центр борьбы и определило ее дальнейшую мученическую судьбу. В ночь на 16 ноября 1671 г. Ф.П.Морозова вместе со своей сестрой, княгиней Е.П.Урусовой, была арестована. После жестоких пыток на «дыбе» обе женщины были отправлены в Боровск, где спустя некоторое время в земляной тюрьме городского острога их уморили голодом (на публичную казнь не решились). Первой умерла Е.П. Урусова, а затем в ночь с 1 на 2 ноября скончалась Ф.П.Морозова, на три с лишним года пережившая своего сына Ивана, умершего вскоре после ареста матери весной 1672 года.
Указом царя тогда же, в 1672 г., все имения Морозовых, в том числе и Городище, были «отписаны на государя” (то есть стали казенными), а через несколько лет были пожалованы другому владельцу.
С трагическими событиями раскола, с судьбой боярыни Морозовой связана, по-видимому, и одна из загадок городищенского храма — судьба Феодосиинского придела. Дело в том, что упоминавшийся выше придел во имя св.мученицы Феодосии мелькает несколько раз в документах 60-70 г. XVII века, затем долгое время никаких известий о нем нет, а, начиная со второй половины XVIII века, у храма в Городище фигурирует только один придел — во имя Ильи-пророка.
Куда же мог деться каменный, просуществовавший сравнительно недолго Феодосиинский придел? Конечно, можно допустить, что был какой-то неизвестный нам особо сильный: пожар, в результате которого придельный храм так сильно пострадал, что его было невозможно восстановить, или что-нибудь в таком же роде, но все это не очень вероятно. Почему вся церковь со вторым Ильинским приделом дошла до наших дней, а именно Феодосиинский придел исчез несколько столетий назад?
Возможна такая версия. Надо думать, что имя Ф.П.Морозовой — крупной костромской помещицы — было достаточно известно в нашем крае и до раскола. Заточение и мученическая смерть за свои убеждения, конечно, не могли не вызывать сочувствия и сделали известным имя боярыни Морозовой по всей Руси и в первую очередь, среди сторонников «старой веры». А в Костроме и ближайшем округе, как мы знаем, таких людей было немало. И вполне вероятно, что после ареста или смерти Феодосьи Прокопьевны, в городищенский храм, точнее в его придел во имя св.мученицы Феодосьи, начинается паломничество.
Официально запретить его было нельзя, но и мириться с этим новая церковь не хотела. И, скорее всего, власти (может быть, и по прямому указанию из Москвы), просто снесли оказавшийся неугодным придел. Археологические раскопки, проведенные на Г ородище в августе 1989 года экспедицией Марийского университета, кажется, потверждают эту версию. В ходе работ были вскрыты остатки фундаментов стен Феодосиинского придела и примыкавшей к нему северной паперти-галереи. Стена паперти оказалась разобранной аккуратно до определенного кирпича, так что от стены остался ровный горизонтальный срез, придел же был разрушен практически до самой подошвы, и от его фундамента остались только отдельные камни и обломки. К сожалению, незначительная толщина культурного слоя Городища не позволила археологическими методами определить время разрушения придела. Все это, кажется, дает возможность довольно уверенно предположить, что Феодосиинский придел, напоминавший скорее всего дошедший до нас Ильинский придельный храм — небольшой, с красивыми наличниками и изящной главкой, был разрушен по чисто политическим мотивам. Выше упоминался 1683 год, под которым церковь в Городище проходит в документах как «новопостроенная» (что и дало возможность некоторым исследователям считать его датой постройки храма), и не исключено, что Феодосиинский придел был разрушен в этот год.
Век шел за веком, менялся город за Волгой, менялась и сама Волга: постепенно исчезали на ней белые крылья парусов, бурлацкие расшивы и вереницы самих бурлаков, все больше становилось пароходов… Менялась и церковь. Примерно в конце XVIII века то ли была капитально перестроена старая, то ли выстроена новая колокольня возле храма, выдержанная в верхней своей части в стиле позднего барокко. Возможно, что тогда же были разобрали четыре боковых главы (основания их сохранились до сих пор под кровлей). В начале XIX века территория церкви и кладбища при ней была обнесена каменной оградой с трехарочными воротами. Постепенно менялись и сами прихожане городищенского храма: на смену крепостным крестьянам и местным помещикам пришли свободные крестьяне и обосновавшиеся в Городище городские дачники всех рангов. Но, несмотря на все перемены, в целом до начала XX века здесь сохранился старый патриархальный уклад жизни. Неизменное положение в этой жизни сохраняла церковь. Поколение за поколением городищенские, малышковские, пантусовские крестьяне в ней венчались, крестили детей, отпевали умерших, здесь же на кладбище у церкви их хоронили.
Два престольных храмовых праздника: Рождество и Илья — были одними из самых главных для местных жителей.
В мае 1913 года пушки, установленные неподалеку от храма на Г ородище, салютовали флотилии пароходов, привезших в Кострому на празднование 300-летия Дома Романовых царя Николая II и всю его семью. Неслыханные перемены и невиданные метели XX века подступали совсем близко.
Судьба храма после революции типична. Еще более двух десятилетий в новое послереволюционное время в нем по-прежнему венчали, крестили, хоронили на старом кладбище, но все это уже была лишь инерция. Но на рубеже 20-х и 30-х годов в селе Городище был организован колхоз под названием «Новый пахарь». Как почти везде, образование колхоза прошло одновременно с первой атакой на храм: с его колокольни были сброшены все колокола. По рассказам местных жителей, большой колокол не пролезал в проем колокольни, и часть кладки была при этом по-варварски отбита. В Костроме, округе, как и по всей стране, в это время шло массовое закрытие и разрушение церквей. У расположенной рядом с Городищем Спасской церкви — замечательного памятника зодчества XVII столетия — после закрытия в 1934 году были сбиты все пять глав, разрушена колокольня, уничтожено находящееся при церкви старинное слободское кладбище, сама же церковь была превращена в общежитие завода «Рабочий металлист». Находящаяся чуть дальше, через Московскую улицу, Никольская церковь была уничтожена полностью.
Есть сведения, что городищенская церковь была закрыта в 1936 году, но вскоре вновь была открыта. Видимо, в это же время был арестован последний священник храма, прослуживший на Городище почти два десятилетия, отец Николай Роспицкий. Он был сослан в Семипалатинск, где вскоре и умер. Служба еще кое-как велась, продолжали и хоронить на кладбище. Одним из последних похороненных здесь в декабре 1941 г. был застреленный из обреза при попытке задержания дезертиров в подвале одного из домов милиционер А.С.Квашонин. Когда окончательно закрыта церковь, выяснить не удалось, есть сведения, что служба в ней велась еще в апреле 1942 года.
После войны из закрытого храма вывезли всю утварь, по рассказам местных жителей, часть икон при этом перешла в последнюю не закрытую к тому времени здесь, в Заволжье, церковь Антонины и Александра в Селище. Постепенно была разобрана местными жителями на кирпич старинная ограда вокруг церкви и кладбища. В 50-е годы власти Заволжского района решили сделать на территории кладбища нечто вроде парка: все намогильные кресты и памятники убрали, а могильные холмики «спланировали» бульдозером. Поставленные на кладбищенской земле лавочки были переломаны, и место осталось заброшенным. Одно время здесь существовал пивной ларек, известный под народным названием «На костях» и позднее закрытый из-за возмущения людей надругательством над прахом погребенных тут людей… По рассказам местных жителей, то ли в конце 50-х, то ли в начале 60-х годов храм на Городище чуть было не отдали общине старообрядцев (людям, в основном выселенным из зоны затопления, то есть «Костромского моря»), община уже начала работу по благоустройству церкви, но последовал отказ, и храм опять был заброшен.
Последние десятилетия церковь стояла облупленная, ободранная, использовалась только ее южная паперть, в которой находилась лыжная база «Рабочего металлиста».
Реставрация древнего городищенского храма началась в 1986 году, когда он надолго оделся в леса. По старому фундаменту была восстановлена кирпичная ограда, были восстановлены выполненные по старым рисункам и фотографиям кованые кресты. В ходе реставрационных работ встал вопрос: восстанавливать или нет исчезнувшие четыре боковых главы? С одной стороны, основания разрушенных глав хорошо сохранились, их облик легко восстанавливался по аналогии с сохранившейся центральной главой. С другой стороны, два столетия храм существует с одной главой, к этому привыкли. Автор проекта реставрации архитектор JI.С.Васильев так выразил свое мнение по этому поводу: «…церковь приобрела новое качество, в ее облике проступила небывалая прежде эпичность. Низкие стелющиеся объемы здания с крутой железной кровлей четверика, увенчанного одной суживающейся кверху главой, чрезвычайно органично завершают зеленный холм, служащий его подножием. Очевидно, мы имеем дело с тем историческим парадоксом, когда в результате позднейших переделок, возможно, художественно неосознанных, памятник архитектуры, теряя первоначальный облик, не столько проигрывает в деталях, сколько выигрывает в восприятии целого, приобретая остро характерную лаконичность и мощь звучания». Верным ли было это решение — судить можно по-разному. Но, наверное, этот шаг был.
Итак, общереставрационные работы завершены. В церкви открыта воскресная школа, приход расцветает…
Самые страшные годы в истории церкви Рождества Христова остались позади. Но, к сожалению, все больше и больше многоэтажных «коробок» встает и сзади, и слева, и справа Городища. Существует вариант построения гостиницы «Интурист» чуть ли не у подножия древнего холма, чуть ли не в примыкающей к нему старинной березовой роще, которой любовался еще А.Н.Островский (последней березовой рощей на территории Костромы). Если мы не остановимся в разрушении исторической среды вокруг главного композиционного центра Заволжья — городищенского холма с храмом на его вершине —, то это будет равноценно второму разгрому храма. Городище и ближайшая его округа является одним из наиболее «пропитанных» историей мест на территории Костромы, и жаль, если мы его потеряем.